Самая первая из общедоступных работ самого известного современного датского режиссера. Во всех биографиях и развернутых статьях, посвященных его творчеству, можно встретить упоминание о целой куче его ранних картин (в основном короткого метра), но увидеть их - занятие нынче невозможное, так как даже сам мэтр признает, что то были вполне убогие поделки, за которые ему порой стыдно, или просто он не хотел бы, чтобы зрители пытались их судить. А вот с "Ноктюрном" история исключительно другая. Ставшая по сути его ученической работой, которую Триер, тогда еще без самодовольной и вероломно добавленной приставки "фон", создал в киношколе, во многом и определила его творческий почерк, его пристрастия, его формат и акцент его киноязыка. По крайней мере все то, с чего он начал тут, во многом распространяется на первый этап его режиссерского пути.
Сама по себе девятиминутная история в плане рассказа не представляет ничего особо экстраординарного. Диалог женщины, страдающей от того, что она не может смотреть на свет из-за проблем с глазами, и мужчины. Диалог, впрочем, так же сюррелистичен и полон образов, как и видеоряд, его сопровождающий, что дает в совокупности нечто похожее скорее на болезненный предрассветный сон, полный контрастов и странных визуальных решений, подчиненных бесконечной любви фон Триера к своему главному заочному учителю - Андрею Тарковскому.
Завершается эта непродолжительная зарисовка развернутой панорамой летящей в небе стаи птиц, своеобразной рифмой образу выходящей из дома фигуры с чемоданом, звучащей в духе "Чего ж я не птица, чего ж не летаю". Летать фон Триер с тех пор так и не научился, хотя пытался и в "Картинах освобождения" и, тем более, в "Эпидемии", но снимать кино у него точно стало получаться лучше.