Инженер Джек (Мэтт Диллон) мечтает построить собственный дом, а еще он убивает людей. За окном 1970-е, у Джека есть теория о смерти как искусстве (или искусстве как смерти), которую он, приводя самые сочные примеры из собственной практики, описывает некоему Вергилию (Бруно Ганц). Новый фильм Ларса фон Триера демонстративно оставили без призов на Каннском фестивале, не оценив кровожадную исповедь, завернутую в упаковку отчаянной провокации, где жертвами инженера становятся Ума Турман, Райли Кио и другие женщины. Учитывая интонацию картины, одержимый фобиями режиссер, кажется, всерьез засобирался на тот свет — и если его опасения небеспочвенны, то «Джек» — грандиозное прощание с этим миром. Наград для такого еще не придумали.
Триллер, Ужасы, Драма, Слешер |
18+ |
Ларс фон Триер |
14 мая 2018 |
6 декабря 2018 |
2 часа 32 минуты |
curzonartificialeye.com |
Многие авторы с раздутым эго — а других и не бывает — в какой-то момент карьеры делали фильмы автобиографического, так или иначе, характера, но надо, конечно, быть Ларсом фон Триером, чтобы этот фильм оказался, во-первых, историей серийного убийцы, и во-вторых, натурально содержал небольшую нарезку из предыдущих работ режиссера.
«Дом, который построил Джек», как известно, рассказывает о маньяке по имени, действительно, Джек (Мэтт Диллон), который орудует где-то в американской глубинке где-то в 70-е. Джек — инженер, который хотел стать архитектором. Но даже тот единственный дом у озера, который он пытается спроектировать для самого себя, он снова и снова разрушает, поскольку в процессе постройки тот надоедает, оказывается несовершенным (можно начинать ловить метафоры). Поэтому Джек полностью отдается хобби — убийствам. То, что мы видим, — всего лишь сэмпл, пять наугад выбранных «случаев», как он их называет, из его 12-летней карьеры.
В качестве комментария за кадром весь фильм идет беседа героя с пожилым мужчиной по имени Вердж (Бруно Ганц): личность последнего и контекст этого разговора предельно очевидны с первых минут, но на всякий случай не будем углубляться (тут, по триеровскому примеру, подмигнем). Джек многословно рассказывает о себе, периодически отвлекаясь на посторонние сюжеты: в типичной для автора манере на экране начинает мелькать классическая живопись или, например, видеоклип с пианистом Гленном Гульдом, или фрагменты «Меланхолии» и «Антихриста». Среди предметов обсуждения также — секреты виноделия, архитектура готических соборов, особенности устройства боевых самолетов, преступления нацистов (спасибо, все оценили). Джек, разумеется, считает свои зверства искусством. Вердж подтрунивает над ним и, в частности, настаивает, что искусства без любви не бывает.
Но Джек не способен любить, не способен чувствовать ничего, кроме боли. У него нет единственного модуса операнди (хотя он больше склонен душить). Его преступления никак, насколько можно судить, не связаны с сексуальным влечением. Ему наплевать на пол и возраст жертв: женщины попадались чаще, потому что «ну, — комментирует он, — с ними попроще». Иначе говоря, он не частный случай серийного убийцы, а скорее коллекция клише о них: свозит трупы в морозильную комнату, где они валяются рядом со штабелями пицц, фотографирует мертвецов в художественных позах, ценит свой газетный псевдоним Mr. Sophistication, «мистер Утонченность». Водит под песню Дэвида Боуи «Fame» красный фургон.
Если бы Джека разыскивал детектив, он не смог бы составить его следующий психологический портрет: иногда он угрюм, иногда красноречив, иногда резок, иногда мягок. Но ирония ситуации в том, что его даже никто не ищет. Потому что люди — равнодушные идиоты. Джек дразнит полицейских, орет «помогите» посреди ночной улицы, однажды везет труп, привязав его тросом к машине и оставляя по пути кровавый след. Но всем все равно, более того, окружающие — женщины особенно — сами фактически умоляют их убить, как Ума Турман в первом эпизоде фильма: она почти вкладывает домкрат ему в руку и подставляет лоб.
Интерпретировать все это можно единственным образом — как пассивно-агрессивную исповедь, выяснение отношений с публикой и, хуже того, критикой. Иначе «Дом» был бы просто двух-с-половиной-часовой безвкусной черной комедией, провокацией ради провокации: вот утенок, вот ребенок, кто еще хочет выйти из зала? Но и в нашем случае то, что делает Триер, не вполне достойно его как большого художника: он сводит счеты, оправдывается, паясничает, давит на жалость, занимается самобичеванием, неизбежно граничащим с самолюбованием. Обида, даже справедливая (а скажем, история с изгнанием из Канн была, конечно, безобразно глупой), — не лучшая муза, и вообще, нашел на кого обижаться.
Помимо по-своему грандиозного эпилога и нескольких очень смешных моментов, в фильме есть один по-настоящему гениальный кусок с Райли Кио, играющей жертву Джека по имени Жаклин; он предпочитает звать ее Простушкой, поскольку она дура (как, впрочем, и все жертвы). В этом эпизоде все приемы режиссера работают на полную мощность: и провокация (разговоров о мизогинии, видимо, опять не оберешься), и шок, и саспенс (поскольку мы минут десять ждем неотвратимого), и чертова ручная камера. Если бы Триер захотел сделать таким весь фильм, хотя бы полфильма, — а он, конечно, мог бы — люди из зала не выходили бы, а выползали. Но датчанин — не настоящий садист, как эта садистская картина окончательно подтвердила. Хорошая новость для его близких и актеров, плохая — для тех, кто надеялся на финальных титрах не просто сочувственно пожать плечами.
Возможно последний фильм Ларса фон Триера, своеобразная квинтэссенция всей его жизни и творчества, который символично заканчивается песней Рея Чарльза "Hit the road, Jack, and don’t you come back no more, no more, no more…" ("катись своей дорогой Джек и никогда больше не возвращайся").
Фильм состоит из пяти отдельных новелл, пяти отвратительных в своей изощренности убийств, в которых явно просматриваются отсылки к лучшим фильмам Триера и метафизическим основам европейской культуры – мистическим произведениям Данте и Уильяма Блейка. Некоторые новеллы фильма Триер специально стилизовал под шедевры своего учителя и идейного вдохновителя Паоло Пазолини, как дань памяти великому режиссеру-провокатору.
Как и многие другие фильмы Триера, «Дом, который построил Джек» имеет массу аспектов интерпретации, в зависимости от особенностей самого интерпретатора, но даже оставив в стороне всю его метафоричность я бы поставил ему 100 баллов из 10 только за то, что в эпоху тотальной феминизации в ее самых мерзких проявлениях Триер смог честно, брутально и неистово высказаться в отношении современных женщин.
Финал фильма эстетски эффектен и реально страшен, не только трансформируя типичную триеровскую депрессивную чернуху в ранг настоящей апокалиптической метафоры, но и раскрывая при этом весь смысл интеллектуально-метафизических построений режиссера. Поверьте, ради этого финала стоит пережить бесконечные 2,5 часа пяти кругов кинематографического ада.
В целом, на мой взгляд, у Триера получилось очень яркое, образное, символичное высказыванием в отношении самого себя, женщин, своего творчества, современного искусства в целом, которое не оставит равнодушным интеллектуального зрителя, хотя бы немного знакомого с творчеством Триера и средневековой европейской эзотерикой,
Сходил сегодня на Дом , который построил Джек и мне очень понравилось
Стиль Ларса чувствуется с самого начала и мне как фануту Догвиля, и дилогии Нимфоманка это очень понравилось
Идя на фильм будте готовы к некоторой жести лично для меня все норм , но есть люди котрым некотрые внщи покажутся через чур
Концовка это просто блеск она и справедливая , и интересная и даже смешная блогадаря песни в титрах
Вообщем все фанатам Ларса идти точно
Остальным тоже порекомендую , но предупреждаю для незнокомых с творчеством Ларса некоторые вещи не поймут и могут не принять фильм
Моя оценка 8,5/10
Триер как всегда верен себе: ломает границы установленные обществом и моралью, пытается найти и исследовать самые темные и самые мерзкие и грязные уголки человеческого подсознания, увидеть все то, в чем психически здоровый человек не может признаться даже самому себе. К теме абсолютного зла, которое может быть заключено в отдельном человеке Триер подходит со всей своей эксцентричностью местами показывая с гротеском сцены насилия и доводя их до абсурда, его своеобразные шутки вызывают в данном случае скорее нервный смех, как защитную реакцию на жестокость на экране. Местами действительно хочется встать и уйти. Безусловно фильм может быть прекрасной иллюстрацией к учебнику по судебной психиатрии, т.к. режиссер создал собирательный образ серийного убийцы, в котором можно найти черты многих известных преступников, но думаю, что вряд ли это поможет нам понять Джека, а тем более принять его извращенную природу.
Маньяк извращенец убивает людей, детей на глазах матери, издевается над трупами, называет это искусством, и весь зал веселиться!!! И это вы называете шедевром? Наше Общество полное социопатов, которое ценит подобное! Мерзавец режиссер учит, как надо убивать и все веселятся и радуются фильму. Мерзость какая то. А потом удивляются откуда столько идиотов и убийц кругом.что вы показываете людям?? Чему учите? Веселиться, когда на глазах у матери отстреливают ее детей, а потом делают из них трупов веселые картины? Ужас берет от того, что зал хохочет от таких натуральных сцен. Убийства в извращённой форме называют искусством и окружающие это поддерживают.