Фильм

Квинтет

Вторая совместная работа американского режиссера с одним из самых великих и востребованных актеров того десятилетия - Полом Ньюманом, сыгравшего Эссекса – невольного участника странной игры, проводимой в странном заснеженном городом зеркал, язычества и предательств в странном же постапокалиптическом мире.
Сюжет картины характерен скорее для какого-нибудь раннего Яна М. Бэнкса, чем для фильма, в который вбухали относительно крупную кучу денег, и который должен был вырулить на поднявшейся волне интереса к фантастике, но который не только жахнулся в пропасть финансового провала, но и получил достаточно прохладные отзывы в прессе.
Эссекс, вместе со своей молодой и беременной женой, в поисках информации и собственного брата, попадает в заснеженный и затерянный город на краю Земли. Брата своего он находит так же быстро, как и теряет свою возлюбленную, погибшую в результате подозрительного взрыва, а после чего ввязывается в Игру, которая остается «единственным занятием» выживших. Игра влечет за собой довольно фатальные последствия для окружающих, ряд людей умирает, Эссекс делает свое дело и уходит дальше на север, вопреки тому, что туда давно уже никто не ходил, а если бы и ходил, то не вернулся бы точно.
Вообще, если выбросить всю эту послеядерную шелуху, то «Квинтет» - это такой фантастический вариант «МакКейба и миссис Миллер», только вместо замороженного и затерянного фронтира конца цивилизации – замороженный и затерянный город конца света. Да и вместо необычной и интересной панорамной съемки – довольно стандартная и обычная работа привычными линзами, разве что периферия кадра затуманена, дабы придать зрелищу более «замерзший» вид. Но идеологические принципы угадываются все те же: вместо дружбы и любви - союзы и альянсы, а результат игры – смерть.
Чем же фильм плох, все-таки? Он плоский, как стекло. Если на все эти дорогущие по тем временам декорации глазу приятно смотреть, а камера все еще по прежнему интересно ползает по замысловатым траекториям, в плане содержания фильм не то, чтобы неинтересный или скучный, хотя подобные претензии предъявить вполне можно, но просто однобокий в своей пессимистичной холодности, как показанный там мир. Кроме Игры и Эссекса, ввязавшегося в нее, тут нету ничего. Может быть Олтман уверовал в себя настолько, что решил, что ему запросто покорятся любые жанры, даже если к этому не прилагать усилий. Может быть виной тому ненайденный компромисс между попыткой снять коммерчески успешный фильм (тогда сюжет должен был быть более захватывающий) или авторским изыском (тогда нужно было прорабатывать рассказ вглубь).
Сам Олтман признается, что не относится с особой теплотой ни к этому фильму, ни ко всему периоду, однако уверяет, что серьезно пытался воссоздать интересовавшие его тогда культурные границы с определенными правилами и ограничениями. Пусть так, но он забыл тогда населить этот мир живыми людьми, чем-то интересным, наполненным. С другой стороны, можно возразить, что и это задумка – мир после катастрофы, люди опустошены изнутри, похожи на зомби. И это может быть справедливо, но факт остается фактом, может быть самоуверенность Олтмана росла от фильма к фильму, но он не учел того, что вместе с тем же растут и требования как зрителя, так и критика, а ни те, ни другие не были накормлены своей любимой пищей. Многие считают эту картину одной из худшей в фильмографии режиссера и в чем-то правы.
Впрочем, фильм не так уж плох, как пугают историки кино. Нет, он просто плох для Олтмана, который сам установил так планку и не мог взять ее на протяжении долгих лет.