Фильм

Процесс

Он считает себя невиновным, но на данном этапе это производит весьма невыгодное впечатление

Фильм Орсона Уэллса по неоконченному роману Франца Кафки «Процесс».

Франц Кафка, величайший писатель, оказавший влияние на направление развития литературы ХХ века, «Процесс» же одна из самых необычных его книг, написанная в виде сна в главах, содержащихся в разных папках. В принципе и последовательность глав принципиального значения не имела.

Главный герой, Йозеф К. просыпается утром в своей съёмной квартире в окружении двух неизвестных личностей. Которые и сообщают ему, что он арестован по обвинению. Далее Йозеф К., встречается с самыми всевозможными людьми и безрезультатно пытается выяснить, в чём собственно его обвиняют. Ответ на этот вопрос не знает никто.

Высокие стены, двери, бесконечные ряды письменных столов, оппоненты, глядящие сверху вниз, не замечая собеседника, только подчёркивают человеческое ничтожество. Каждое слово буквально сочится подсознательным страхом перед неопределённостью. Перед миром, /системой/, которая не даёт не единого шанса почувствовать себя равным, /полноценным/ членом общества. Общества, где каждый занят своим делом, хотя и считает, что делает общее, /общественное/ дело.

Йозеф К., пытается бороться, при этом, не понимая, что бороться ему не с кем. Виноват не конкретно он, вина дамокловым мечом нависла над каждым, и не важно, кто он, главное, что он есть. А раз он есть его можно, /и нужно/ обвинить. Неважно в чём, причина найдётся в процессе.

И вроде бы ничего не происходит, да параллели настолько яркие, что невозможно не поставить себя на место главного героя и не спросить себя.

А может по каким-то критериям, и я могу быть обвинён неизвестно в чём? По критериям самого своего факта рождения на этом свете. Абсурд? Тем не менее, жизненный опыт почему-то говорит о другом. Любого человека в нашей стране, /да не только в нашей стране/. могут и задержать, и обвинить, и посадить, причём с точки зрения закона всё будет правильно. Конечно не 37 год, /вероятность мала/, но всё равно это актуально. /Смотрите классику, господа дабы в дне сегодняшнем в полной мере разобраться/. Закон, во все времена, что дышло и такого понятия, как совесть в себя не включает. Что же касаемо фильма, не надо ничего толковать, достаточно уметь думать и чувствовать.

У врат закона стоит Страж.

А за вратами, куда путь закрыт — пустота. Пустота, она же бессмыслица жизни нашей. Хотелось бы поспорить, да вот никак аргументов не найти.

Орсон Уэллс, который не боялся браться за творчество сложных и серьезных писателей, успешно ставит для экрана очередную киноверсию великого романа великого писателя Франца Кафки. Будучи близким к букве книги, настолько, насколько это вообще возможно как для автора, ищущего путь самовыражения, так и для столь непростой для буквальной трактовки книги, режиссер повествует о бюрократических и абсурдных попытках найти смысл в свалившихся на голову ранним утром событиях Йозефа К, в комнату которого вломились люди в официальных одеждах и объявили, что на него завели дело и теперь тому придется пройти сквозь процесс. Тот решительно ничего не понимает и пытается хоть как-то в этом разобраться. Но попытки поговорить с друзьями, соседкой, судебными приставами, простыми служащими и сослуживцами лишь еще сильней все запутывают. Энтони Перкинс, Жанна Моро, Роми Шнайдер и сам Орсон Уэллс погружаются в бессмертный роман без страха и упрека.

Шанс снять подобный фильм Уэллс получил в качестве бонуса за отличную актерскую работу в «Битве под Ауштерлицем», продюсеры которого предложили режиссеру на выбор список доступных произведений и Орсон Уэллс остановился на книге Кафки. Впрочем, бонус бонусом, а вот денег под фильм практически не выделили. Что выделили – хватило лишь на съемки в Югославии, на пустой железнодорожной станции. Да и то, заканчивал работу Уэллс уже на собственные деньги – скудный поток от продюсеров уже к тому времени иссяк. Хотя, конечно, надо отдать должное, решение все снять в подобных декорациях, было не только экономически оправдано, но и художественно правильно. Кадры получились чудесные.

Визуальная часть фильма вообще получилась вдохновенная. Следуя следам экспрессионизма, Уэллс насытил кадр длиннющими, будто нарисованными, тенями, резкими световыми контрастами, диагоналями разных углов, высвеченными стенами, высоченными потолками, необычным ракурсом и давящей атмосферой узких коридоров. Как результат – настоящий сон, кошмар, который отвечает тонким требованиям ценителей данного произведения. Даже на фоне творчества самого режиссера картина выглядит каким-то новым этапом, началом эпохи новой выразительности в кино Орсона Уэллса.

В Европе фильм, как и многие прежние работы режиссера, прошел с успехом и почетом. Кто-то даже назвал «Процесс» лучшей картиной Уэллса со времен «Гражданина Кейна». А вот американская пресса была гораздо более резка в выражениях. Картину называли и худшим фильмом у режиссера. И обвиняли в том, что он полностью перевернул оригинал. Были недовольные и образом Перкинса, который не совпадал с ожиданием многих. Впрочем, пытливый читатель и зритель, конечно, помнит, что подобными помоями американская пресса обливала и «Гражданина Кейна» и «Печать зла». И все ради того, чтобы десятилетия спустя вносить их в списки лучших фильмов в истории кинематографа.

Фантастические утопии всегда приятны. А тут ещё и режиссёр с именем, да и Кафка, как основание. Но получилось неоднозначно. Из плюсов, конечно людские типажи. На мой взгляд все основные герои вышли запоминающимися, и даже можно сказать одержимыми, хотя некое утрирование персонажей в подобном сюжете наверное необходимо. Антуражи поразили не полностью, но например место работы главного героя или зал судебного заседания безусловно впечатлили. Динамика сюжета, хоть это и совсем про подобный жанр, также вышла вполне сносной. Ну а не порадовало то, что все идеи маленького человека, бунта в тоталитарном обществе, конформизма, пессимизма, прислужничества и прочего-прочего выложены зрителю чуть ли не в виде азбуки для детей с большими буквами и красивыми картинками. Может это конечно сам Кафка так написал в первоисточнике? Ну тогда ещё ладно, простительно.