Фильм Никто

Средних лет мужчина по имени Хитч (Боб Оденкерк) ведет скучную пригородную жизнь, работает в офисе на дядю (на тестя, если быть точным, — его играет Майкл Айронсайд), ложится, когда жена (Конни Нильсен) уже спит, воспитывает двух детей, бегает по утрам. Но однажды после неловкого ограбления его дома парой юнцов выясняется, что Хитч только притворялся рохлей. И под руку ему попадается брат русского гангстера (Алексей Серебряков), любителя живописи и певца-любителя, временно отвечающего за воровской obshchak.

Постановщик этого американского боевика с русским акцентом — 37-летний москвич Илья Найшуллер, клипмейкер и автор картины «Хардкор»; событие по-прежнему исключительное, так что отметим его тостом или хотя бы торжественной паузой. К тому же больше ничего исключительного в фильме, к сожалению, нет.

«Никто» слеплен из двух старинных формул. Одна — «папа на самом деле не бухгалтер, а агент ЦРУ» («Правдивая ложь», «Мишень» Артура Пенна, в чуть другой вариации — «Мистер и миссис Смит» и так далее). Вторая — «не буди лихо, пока оно тихо» (миллион боевиков про опасных мужчин в отставке). Сценарист Дерек Колстад написал «Джона Уика», о чем с гордостью сообщает афиша фильма, хотя «Джона Уика» мы, прямо скажем, любим не за сценарий. Да и не факт, что стоило педалировать это довольно очевидное сравнение, которое столь же очевидно не в пользу «Никто». Впрочем, умение этого Колстада многократно продать одну нехитрую историю — экс-убийца надирает задницу русской мафии — действительно вызывает уважение, тем более что он даже детали изменил чисто косметически: там машина — здесь автобус, там сын гангстера — тут брат, там собачка — тут котики (а в дебютном сценарии Колстада киллера Алексея Андреева играл Дольф Лундгрен).

В подобном концептуальном кино очень многое зависит от правильно подобранного исполнителя главной роли, и здесь он подобран неудачно. Желание самого Оденкерка раз в жизни как следует пострелять вполне понятно. Но он слишком сложный артист для такого несложного героя. Оденкерк начинает играть какую‑то толком не прописанную драму подавленной маскулинности в сценах, которые для этого не приспособлены, где вполне хватило бы Киану Ривза, а то и Шварценеггера. И вместо того чтобы болеть за Хитча (в оригинале его зовут Хатч, но решили, видимо, что по-русски это неблагозвучно), мы все время отвлекаемся на его выразительную мимику, тщетно пытаясь понять, что у этого довольно неприятного типа на уме.

Вот Алексей Серебряков не беспокоится и на автопилоте играет crazy russian: бешено вращает глазами, кидается стульями и исполняет специально для нас песню группы «Комбинация» «Бухгалтер». Великий Кристофер Ллойд половину своей крохотной роли в буквальном смысле дремлет. Мелькают Александр Паль и почему‑то артист RZA. Конни Нильсен, которая в эти дни вновь ведет амазонок на борьбу с патриархальными инопланетянами, в «Никто» на контрасте выступает в классическом амплуа «дорогой, ты опять не вынес мусор».

С не самой амбициозной задачей снять задорную бэху Найшуллер справляется процентов на тридцать. Как рассказчик он не докрутил линию с общаком, линию с братом, линию с детьми — да почти все. Как постановщик он, очевидно, не лишен визуального чутья, но злоупотребляет двумя-тремя заезженными приемами, любимый из которых — мочилово в рапиде под нежный старый хит вроде «What a Wonderful World» или «You’ll Never Walk Alone». Экшен сделан с азартом и хрустом, но за исключением пары забавных находок в финальной битве не запоминается; за настоящим хрустом надо идти к режиссеру Залеру.

Плюс шуточки про темнокожих откуда‑то из времен «Брата-2» или «Жмурок». Найшуллер наверняка и близко не расист — в отличие, видимо, от Балабанова, — и они, разумеется, не «оскорбительные», просто несмешные. Хулиганство этого фильма — это такие «Жмурки» сытого человека, панк-рок для менеджера среднего звена, примерно как зрелый период группы «Ленинград», которой Найшуллер снимал клипы и чей лидер даже появляется тут на пару секунд, прежде чем отправиться в небытие, куда за ним в скором времени последует, вероятно, и остальной «Никто».