Затворники Альтоны
Витторио Де Сика экранизирует пьесу Сартра
Магнат-судовладелец (Марч) приглашает на свои верфи под Гамбургом сына (Вагнер) с целью передать ему в наследство семейное дело, пережившее две мировые войны. Сноха (Лорен), смущенная готическими вздохами и стенаниями на верхнем этаже родового поместья, решает сыграть в Шерлока Холмса — и обнаруживает запертым в келье старшего брата (Шелл) своего мужа, вконец обезумевшего после рейда СС, в котором он участвовал в Белоруссии.
Магнат-судовладелец (Марч) приглашает на свои верфи под Гамбургом сына (Вагнер) с целью передать ему в наследство семейное дело, пережившее две мировые войны. Сноха (Лорен), смущенная готическими вздохами и стенаниями на верхнем этаже родового поместья, решает сыграть в Шерлока Холмса — и обнаруживает запертым в келье старшего брата (Шелл) своего мужа, вконец обезумевшего после рейда СС, в котором он участвовал в Белоруссии.
Экранизация пьесы Сартра о Германии, которая пронесла сквозь Вторую мировую все свое достояние, использовавшееся в ходе войны для истребления неарийцев, ценна одновременно и как философское, и как политическое высказывание. Экзистенциализм + марксизм = формула идеального киноэссе 60-х. Но с первых же кадров, где поджарый — до состояния старого буржуя с карикатур Бидструпа — Фредрик Марч плывет на буксире вдоль подобного Венеции метрополиса своей верфи под музыку Шостаковича, становишься таким же, как герои, затворником черно-белого чистилища, которое представляет собой фильм Де Сики. Лорен, выплакивающая свои глаза косули на фоне голых веток Северного Рейна — Вестфалии; Шелл, корчащийся на покрашенном под мрамор студийном картоне; взбитые сливки арийской белокурости Вагнера — прекрасная Германия не дала замарать свой лик Нюрнбергскому базару, но добровольно надела бриллиантовые оковы вины в ожидании Страшного суда.
Потрясающе красивый, яркий и хорошо сделанный фильм. Я просто обожаю Сартра, и даже несмотря на лёгкое расхождение с книгой этот фильм понравился практически всем. Даже ЧБ кажется не "модной ныне фишкой", а единственно возможным способом передачи информации. Эх, были времена, когда снимали такое замечательное кино и не портили его всякими спецэффектами.
Стареющий фабрикант Альбрехт внезапно осознает, что век его не бесконечен, что день, когда его не станет, близится с умопомрачительной скоростью и что пора бы найти себе преемника. Вариантов, на самом деле не много, точнее, вариант один – сын Вернер, но тот особо не воодушевлен открывающимися перспективами – у него интересная собственная жизнь, да и он категорически против связываться с мануфактурой, что в годы войны принимала непосредственное участие в раскручивание фашистского маховика. Был, конечно, еще один сын – Франц, героический немецкий солдат, но того, по понятным причинам, казнили. По крайней мере так думает общественность. На самом же деле Франц уже несколько лет скрывается в подвале семейного замка Альтоны, где к этому времени сошел с ума, терзаемый мучениями совести и теорией про крабов.
Где во всем этом довольно зубодробительном нравоучении от Де Сики, поставленном по произведению Сартра, скрывается София Лорен, но фильм выстроен таким образом, что ни ее образ, ни ее талант на первый план выдвинуться никак не могут. Практически единственный фильм в фильмографии Де Сики с Лорен, где она так далеко заткнута за декорации. Чего же ради? Ради того, чтобы не только поплясать на мозолях бедных немцев, что и без этого фильма чувствуют себя бесконечно виноватыми за все преступления, но и намекнуть на то, что в стране до сих пор есть желающие вновь запустить машину фашизма. Де Сика еще раз коснется темы памяти о войне – в картине «Подсолнухи», но в следующий раз у него получится более удачно,
