Воспитанный гномом (Джон) богатырь Зигфрид (Рихтер) убивает дракона Фафнира и добывает сокровище карликов-нибелунгов. Прибыв в Вормс, он влюбляется в принцессу Бургундии Кримхильду (Шен) и помогает ее брату Гунтеру (Лос) завоевать любовь валькирии Брюнхильды (Ральф). Од нако позже правители Бургундии предательски убивают Зигфрида, и Кримхильда готовится отомстить родичам за его смерть.
Приключение, Фэнтези, Драма |
12+ |
Фриц Ланг |
14 февраля 1924 |
2 часа 28 минут |
Воспитанный гномом (Джон) богатырь Зигфрид (Рихтер) убивает дракона Фафнира и добывает сокровище карликов-нибелунгов. Прибыв в Вормс, он влюбляется в принцессу Бургундии Кримхильду (Шен) и помогает ее брату Гунтеру (Лос) завоевать любовь валькирии Брюнхильды (Ральф). Однако позже правители Бургундии предательски убивают Зигфрида, и Кримхильда готовится отомстить родичам за его смерть.
Беспрецедентная экранизация средневекового поэтического эпоса Фрицем Лангом и его женой, сценаристкой Теа фон Харбоу, сравнима по размаху разве что с тетралогией Рихарда Вагнера «Кольцо нибелунга» (благо первоисточники — те же самые, исландская «Сага о Вёльсунгах» и немецкая «Песнь о Нибелунгах»). Пятичасовой Gesamtkunstwerk Ланга, условно поделенный на две части — «Зигфрид» и «Месть Кримхильды», — до сих пор поражает грандиозными декорациями двух дворцов, выстроенных на открытом воздухе в Бабельсберге, изысканными модернистскими костюмами, магическим рукотворным лесом, где блуждает главный герой, авангардной анимацией в сценах сновидений и, конечно, макетом огнедышащего дракона. Одновременно гимн никогда не существовавшей мифической Германии — она-то и грезилась Адольфу Гитлеру, хотевшему, чтобы Ланг возглавил киноиндустрию Третьего рейха, — и реквием по мечте, приговор имперской идее, тонущей в крови, огне и безумии, «Нибелунги» кажутся мрачнейшим пророчеством, которое сбылось. Во всяком случае, идея арийского превосходства над другими расами обрела столь же бесславный конец, как и ее воплощение — Зигфрид, а воспоминания об идиллической древности привели лишь к жадной охоте за атрибутами власти, похоронившей в итоге под своими руинами всех участников гонки. Ланг был виртуозом в непростом деле визуализации иллюзий, сравнимым разве что с Лени Рифеншталь, но — в отличие от нее — он умел и разрушать их.