Опасные связи: 8 фильмов про токсичные отношения

Успешная адвокатесса Тони с отсутствующим взглядом (Эмманюэль Берко) съезжает с лыжной трассы и оказывается в реабилитационном центре с поврежденной ногой. Психолог предлагает ей подумать о том, что привело к несчастному случаю. Пока врачи заново учат ее ходить, Тони вспоминает десять лет совместной жизни с Джорджио (Венсан Кассель): с какой безумной страстью начинались их отношения — и во что они в итоге выродились.

Режиссерку Майенн — постановщицу «Жанны Дюбарри», вернувшую на большой экран Джонни Деппа, — можно пожурить за прямолинейную рифму между покалеченной ногой и травмированной психикой, зато любой, кто состоял в разрушительных отношениях, знает, почему психолог Лера Гуальди назвала фильм «энциклопедией по перверзному нарциссизму». Это пошаговая демонстрация тактики садиста, очень близко подошедшего к антисоциальному поведению. И главное достоинство картины в том, что мы открываем глаза на происходящее вместе с героиней. После медового месяца очаровательный и солидный владелец ресторана постепенно мутирует в авантюриста непонятных занятий. Он не вылезает из долгов, употребляет наркотики и угрожает женщине с тем же свирепым видом, с каким Кассель смотрел с экрана в «Ненависти» Матье Кассовица. Нога — это еще не самая большая плата за то, чтобы от него избавиться.

Начинающая певица Пола (Ингрид Бергман) находится в том наивном возрасте, когда девушку еще можно покорить фразой «Я ждал тебя всю жизнь» и чем-то там еще про «солнце в волосах». Нашептывающий ей эти пошлости пианист Грегори (Шарль Буайе), с которым девушка познакомилась в Италии, сразу же после женитьбы убеждает ее, что она бездарность. Что ей не светит карьера и лучшее, что они могут сделать, это уехать в Лондон, в старинный дом, где десять лет назад задушили ее богатую тетушку. Викторианский особняк оказывается ровно тем, что от него можно было ожидать: дорого обставленным склепом, в котором творится какая-то чертовщина с газовым светом, постепенно сводящая Полу с ума.

Классический нуар про дом с привидениями от Джорджа Кьюкора, сделавшего для женщин больше, чем любой другой из голливудских титанов (его комедию «Филадельфийская история» можно считать первым протофеминистским фильмом), оказал миру огромную психотерапевтическую услугу. Режиссер с хирургической точностью препарирует каждый шаг маньяка — контрол-фрика, от слишком сладких комплиментов до обесценивания и прямой лжи. Призраки в готике всегда означали вовсе не потустороннее, а вполне реальное — из плоти и крови — зло.

Красивая и модная программистка Элли (Бриджет Фонда) живет в вестсайдском лофте размером с аэродром, из которого выгоняет изменившего ей яппи (Стивен Уэбер), после чего ищет соседку, с которой можно делить квартплату. На объявление откликается скромница Хэди (Дженнифер Джейсон Ли), выделяющаяся, как луговая ромашка на фоне небоскребов. Девушки заводят собаку, открывают друг другу души, Хэди разбирается с начальником робкой Элли, который до нее домогается. Но это триллер из 1990-х, поэтому соседка оказывается не доброй подругой или новым любовным интересом, а лживой, скрывающейся под маской нормальности хищницей многим хуже токсичных мужиков.

1992-й стал годом психопаток в кино. Школьница, соблазняющая взрослого мужчину, в «Ядовитом плюще». Фам-фатальная нянька, задумавшая отомстить, в «Руке, качающей колыбель». Или вот смутно гомофобная и мизогинная, но одновременно реваншистская «Женщина», драматургическая вершина которой — убийство изменщика каблуком в лоб. От всего этого в эпоху #MeToo, конечно, волосы встают дыбом, но для актрис, сыгравших  злодеек, эти роли стали иконическими. Безвоздушное пространство Нью-Йорка, стильный минимализм 1990-х, эстетика кухонных ножей — все эти дурацкие, но неотразимые эротические триллеры, застрявшие между би-муви и «Ребенком Розмари», в общем, посвящены городской паранойе. Никто никого не знает, никто никому не верит, секс — ворота в ад, а любая ромашка оказывается ядовитым плющом, от которого не отвяжешься. 

Англия, 1920-е. В находящемся на грани краха поместье живет уставшая, разочарованная, пытающаяся сохранить лицо перед соседями женщина (Кристин Скотт-Томас), ее муж с военным ПТСР (Колин Ферт) и две дочери на выданье без женихов. В эту обитель скорби и ядовитого сарказма, которым «любящие» родственники потчуют друг друга, юный сын (Бен Барнс) привозит американку Лариту (Джессика Бил), на которой женился в Монте-Карло. Она первая женщина-автогонщица, платиновая блондинка, а еще позировала голой для Дали. Хозяйка роняет телячью ногу, нацепляет кислую улыбку и идет изничтожить стерву, укравшую ее кровиночку.

Анекдотическая война свекрови и невестки в постановке Стивена Эллиота (снявшего лучший фильм о drug queen на свете — «Присцилла — королева пустыни») приобрела трагическое звучание, на которое язвительный салонный драматург Ноэль Коуард, по пьесе которого поставлен фильм, возможно, не рассчитывал. Для начала, всех жалко. Маму, чьи силы высосала проигранная в зародыше борьба «доброй старой Англии» с XX веком. Папу из «потерянного поколения»: Ферт хохмит через слово, но одного флешбэка достаточно, чтобы увидеть разрушенного войной калеку. Дур-сестриц, для которых все кончилось, не успев начаться. Но не маменькиного сыночка, которому до своей жены еще расти и расти. И не Лариту в исполнении ослепительной Бил, закованную в броню собственного достоинства. Она знает, когда сражаться, а когда отступить. С абьюзером и манипулятором нельзя справиться ответной агрессией. Можно только так: «Эта война окончена. Живите дальше». И уехать на сверкающем авто в закат.

На корабле в Индию плывут пресные английские женатики (Хью Грант и Кристин Скотт-Томас), которых интригует прикованный к инвалидному креслу американский писатель Оскар (Питер Койот) и сопровождающая его французская богиня Мими (Эмманюэль Сенье). Вскоре мы узнаем, как Оскар встретил Мими, занимался с ней всеми видами секса, превратил в эмоциональную развалину, отправил на аборт, обманул и бросил, а она вернулась и отомстила. «Причинять боль человеку, который для тебя ничего не значит, совсем невесело», — изрекает Оскар одну из аксиом плохого писателя, когда вроде звучит все верно, только не пойти ли вам, батенька, к психиатру.

Наблюдать два с половиной часа, как двое мучают друг друга под музыку Вангелиса, — аттракцион, равных которому на экране до сих пор мало. Даже увлекающаяся эротической асфиксией пара из тру-крайма «Империя чувств» Нагисы Осимы кажется относительно вменяемой по сравнению с монстрами Романа Полански. «Луну» переплюнула только Лилиана Кавани в «Ночном портье», где режиссерка ходила по скользкой дорожке, утверждая, что «каждый сам себе жертва и палач». Никакой романтизацией, однако, в этих фильмах не пахнет. Просто патологии можно исследовать, лишь минуя оптику нормальности. Поэтому у Полански апофеоз любви — это когда она на него писает. Что, на удивление, оказывается единственным здоровым проявлением чувств в этом театре жестокости.

Егор (Алексей Филимонов) бомбит по ночам на старой тачке. Женя (Надежда Лумпова) занимается веб-дизайном в крупном СМИ. Он хватает ее по утрам за ногу, чтобы «полежала еще», и неприязненно косится на ее коллег-хипстеров. Она хочет сделать его помоднее и повыше на социальной лестнице. Мелочь за мелочью вроде несогласия о цвете куртки, и в радостном щенячьем обнюхивании, когда людям слегка за двадцать, появляется скучный, а затем болезненный взрослый раскол.

Однако в отличие от советского фильма «С любимыми не расставайтесь» по сценарию Александра Володина, вольный ремейк которого поставила режиссерка Оксана Бычкова («Питер FM»), героев разносит в стороны не на пустом месте. Между миллениалами, встречающими 2013 год под обещания президента Путина, что завтра будет еще лучше, чем вчера, существует социальный разрыв. Муж завидует более успешной жене, и мы наблюдаем корчи хрупкого мужского эго с пьяными воплями, беспочвенными обвинениями и ревностью неуверенного в себе человека. На новогодней вечеринке Егор сидит мрачной тенью в углу, мешая Жене веселиться. «Love Will Tear Us Apart», поют Joy Division. Это не love, как бы на нее ни хотелось все свалить. Это все та же токсичная маскулинность.

Безымянная героиня (Лили Джеймс) служит компаньонкой противной американки (чудесная Энн Дауд), когда встречает на французской Ривьере британского аристократа Максимилиана де Уинтера (Арми Хаммер). Тот все еще скорбит о недавней смерти жены, красавицы Ребекки, но после серии совместных романтических закатов предлагает девушке выйти за него замуж. Приезжая в поместье мужа, похожее на заставленный артефактами музей с отдельным мемориалом почившей супруги, героиня еще не знает о том, что в этом браке их даже не трое (она, покойница и муж), а четверо. Экономка миссис Дэнвер (наша любимица и королева фильмов о токсичных отношениях Кристин Скотт-Томас) всячески дает понять свежеиспеченной миссис де Уинтер, что та занимает чужое место.

На экранизацию готического романа Дафны Дюморье, для которой нашли довольно странного постановщика, автора кровавого кринжа и абсурда Бена Уитли («Поле в Англии», «Список смертников»), обрушились сразу за все — от упреков в романтизации токсичности до недостаточной экстравагантности, которой ждали от Уитли. Но все-таки в основном за то, что Уитли — не Хичкок, который до этого уже оскароносно экранизировал «Ребекку». Между тем современный режиссер не хуже мэтра саспенса доносит до зрителя идею романа, озвученную на свой лад в «Сексе в большом городе»: «Она мертвая жена. Ты всегда будешь считаться стервой, которая пляшет на ее костях». Это необязательный мейнстримный проект, зато Томас так явно наслаждается своей ролью домомучительницы, что доводит ее до упоительного гротеска, цедя сквозь зубы: «Первая миссис де Уинтер придавала особое значение соусам».

Ноа (Дейзи Эдгар-Джонс из сериала «Нормальные люди») устала от неудачных свиданий и перешла к стадии «мне не нужен мужчина», как вдруг в продуктовом магазине ей повстречался Стив (Себастьян Стэн). Он красив как бог, остроумен, вегетарианец, пластический хирург, великолепный любовник. Девушка так очарована, что через неделю знакомства соглашается поехать с ним за город. Это не нравится ее лучшей подруге Молли (Джоджо Т.Гиббс), ведь у слишком идеального Стива даже нет соцсетей, что кажется подозрительным. На беду Ноа, подозрения подтверждаются. В лесном доме, куда Стив привозит ее, девушка выпивает коктейль и просыпается в подвале прикованной к стене.

Дебютантка Мими Кейв без нотаций, одними аллюзиями и танцами под зажигательную попсу проходится по всем злободневным вещам нашего времени — от дейтинг-приложений до объективации женщин, которая представлена в ее бедовом фильме в виде расчлененки. Мировая закулиса, буквально употребляющая женщин в виде пищи, состоит преимущественно из мужчин, но не сказать, чтобы Кейв трясла пальцем в сторону патриархата, который сегодня не ругает только ленивый. Кажется, проблема еще глобальнее, в самой сути пищевой цепочки: недаром Ноа говорит, что ее любимая еда — свиные ребрышки. Правда, девушка не объясняет свинье, прежде чем ее сожрать: «Ну вот ты, наконец, и узнала меня получше. Ты же сама хотела, чтобы все было честно».