Фильм

Бенгальский тигр

Первый фильм Фрица Ланга, вырвавшегося из лап жадного Голливуда и вернувшегося на родину после долгих лет отсутствия. Первый фильм из так называемой «индийской дилогии», в которую входит так же фильм «Индийская гробница», являющаяся не просто продолжением, но и неотъемлемой частью этой истории о европейском архитекторе Гарольде Бергере, которого в Индию приглашает местный князь, или, как у них это называется, махарадж. По контракту Бергер должен построить несколько зданий, увековечив на века славу и почет его богатого и влиятельного нанимателя. А вот разрешения влюбиться в местную танцовщицу Ситу у архитектора в контракте прописано не было, учитывая, что сам махарадж положил на нее глаз и планирует сделать своей магарани. Сита, впрочем, особо замуж за коварного и гадкого махараджа не хочет, а хочет любовных объятий с добрым и сильным европейцем, что ее влиятельного господина бесит, и он велит казнить обоих. Влюбленные чудом спасаются и отправляются в бега. Тем временем, на помощь к своему брату из Европы мчится потерявшая с ним связь сестра, а местные жители и жрецы потихоньку начинают бубнить о своем недовольстве правлением.

Была такая народная немецкая забава – экранизировать приключенческий роман писательницы и соратницы Ланга Теа фон Гарбоу, который она написала еще в начале 20-х, и который к концу 50-х был экранизирован трижды и даже переведен на несколько языков, в том числе и на русский, хотя в СССР он популярности не снискал. В отличие от Германии, где эта история была довольно популярной, что вполне логично – экзотическая история, с кучей приключений, любовной линией, лихими героями и красивыми неизведанными дворцами индийских раджей. То самое, куда обычно любят нырять, чтобы полностью оторваться от серой обыденности. В отношении Ланга, эта история имеет еще и дополнительное значение – Теа была его женой и кому, как не ему, можно было поставить самую красочную версию романа. Первая попытка поставить фильм в Германии в начале 20-х годов была довольно недорогой – снимали с использованием макетов на студии. Вторая версия, снятая уже в Индии немецким режиссером Ричардом Айхбергом, была слишком сумбурной и не обладала той обстоятельностью, что принес в нее Фриц Ланг.

Для Ланга же весь этот финальный отрезок в творчестве, начавшийся этим фильмом и закончившийся последней историей про доктора Мабузе, стал своего рода возвращением на круги своя и расставлением различных скобочек в творчестве. Ведь Ланг начинал свой путь в кинематографе именно с таких приключенческих, дорогих лент, снятых в экзотических местах. Перекликается он так же и с творчеством Ренуара, с которым Ланг бесконечно рифмовал свои фильмы, когда делал свои первые шаги в Америке, ведь тот тоже снял свой первый фильм после Голливуда именно в Индии. И пусть это – единственный факт, который объединяет картины Ланга и Ренуара на этот раз.

На самом деле, эта традиция снимать фильмы про Индию в немецкой кинокультуре первой половине прошлого века была очень популярна, и Ланг просто подхватил то, что делалось, в том числе и им самим, если вспомнить его первые картины, включая какие-то стилистические и тематические наработки, сделав скидку на то, чего достигли технологии кино к концу 50-х. Яркие и пышные декорации, поражающие воображение, в купе с довольно сомнительными идеологическими аспектами событий – все это почерпнуто именно из немецкой традиции того, как нужно снимать приключенческие фильмы про Индию. И, даже вопреки тому, что в нарративном отношении Ланг использует схемы скорее голливудского покроя, совершенно очевидно, что он, как и Ренуар до него, отдает дань памяти немому кино, которое сделало для него так многое, и для которого он сам сделал немало.