10 молодых российских режиссеров, за которыми интересно следить прямо сейчас

Артист «Гоголь-центра, звезда «Да и да» Валерии Гай Германики, ученик Кирилла Серебренникова и вообще едва ли не самый свободолюбивый актер поколения, Горчилин поэтапно подступался к режиссуре: монтировал и снимал трейлеры спектаклей ГЦ, сделал док «#комунарусижитьхорошо» — и вот настала пора игрового дебюта. Про «Кислоту» сейчас говорят будто бы чрезмерно: и как про оглушительный манифест поколения, и как про переоцененную попытку им быть. Впрочем, главное, что говорят: можно спорить, лучший ли это российский дебют года, но самый обсуждаемый — факт.

2017-й прошел бы гораздо спокойнее без дерзкого роуд-муви «Как Витька Чеснок вез Леху Штыря в дом инвалидов». Дебютант Александр Хант, которого сейчас таскают по мастер-классам и уже записали в пантеон зрительских любимцев, не только попал в нарастающий тренд на осмысление 90-х, но и, кажется, начал нащупывать национальную эстетику: многозначительный вырвиглазный нео-лубок, который умудряется наследовать и символизму Звягинцева, и угару Тарантино. Сейчас Хант снимает подростковую драму «Межсезонье», после которой должны проясниться и авторский стиль, и уместность выданных авансов.

В 2017-м вышел еще один молодой взгляд на 90-е — его представил выпускник мастерской Александра Сокурова и уроженец Нальчика. «Теснота» Балагова удостоилась призов Канн и «Кинотавра»; важнее, впрочем, что это частная и локальная история, основанная на реальных событиях и подкупающая какой-то нездешностью. Манера Балагова отличается и от сокуровской монументальности, и от дешевых эффектов молодого российского кино: в лучшие моменты «Теснота» напоминает румынскую новую волну и маленькие трагедии Кшиштофа Кеслевского. Есть опасения, что молодого режиссера перехвалили, но если по-настоящему с кем и связывать надежды отечественного киноискусства, то, пожалуй, с Кантемиром Балаговым.

Еще один поклонник Тарантино, Найшуллер ворвался в мир дикого диджитала благодаря клипу «Bad motherfucker», снятому от первого лица, а затем — после мучительного съемочного процесса на американские деньги и под патронажем Тимура Бекмамбетова — повторил трюк в «Хардкоре». Падкая на дешевые эффекты и овер-маскулинная экранизация плохой (и, к счастью, не существующей) компьютерной игры все равно позволила Найшуллеру громко заявить о себе, а дальше он начал полировать навык съемками эффектных клипов: в основном группировке «Ленинград» («Кольщик», «Вояж», «Жу-жу»), но не только.

К двадцати девяти годам Твердовский — сын известного документалиста и ученик Учителя (!) — снял целую трилогию о Других: «Класс коррекции», «Зоологию» и «Подбросы» (и это не считая короткого метра и дока). С каждой картиной он удалялся от того провокатора на грани документальности, который очаровал «Кинотавр-2014» (читай — российского Ларса фон Триера), но с окончанием формальной трилогии все может измениться. В противном случае отечественный enfant terrible рискует повторить траекторию Ксавье Долана, который ярко вспыхнул, а теперь, кажется, немного заблудился в хвосте собственной славы.

Символично, что один из главных молодых постановщиков жанрового кино в России Егор Баранов прорвался на большой экран с телевидения, где снимал «Фарцу», «Саранчу» и даже юмористическое шоу «ХБ». Впрочем, прорвался — громко сказано: помимо двух фильмов с Охлобыстиным разной степени народности («Соловей-разбойник» и «Иерей-сан. Исповедь самурая»), он снял трилогию «Гоголь» с Александром Петровым, которая, в сущности, сериалом и осталась (а недавно «Первый канал» достал с полки еще один его сериал с Петровым: «Sпарта»). Родственная близость отечественных блокбастеров с «мылом» открывает широкое поле для размышлений, но других сравнительно успешных борцов за чистоту жанра у нас для вас пока нет.

Когда-то резюме Мещаниновой ограничивалось несколькими сериями «Школы» Валерии Гай Германики, но «Кинотавра-2014», где она дебютировала с напичканной матом и правдой жизни драмой «Комбинат «Надежда» и приложила руку к сценарию «Еще одного года» Оксаны Бычковой, оказалось достаточно, чтобы покинуть тень тогда более именитой коллеги. Теперь Наталия Мещанинова начинает новый этап: она если не один из главных российских режиссеров прямо сейчас, то главный сценарист уж точно. Ее чуткость к языку, фактуре и психологическим состояниям пронизывает первоканальный сериал «Красные браслеты», «Аритмию» Бориса Хлебникова, «Войну Анны» Алексея Федорченко, а главное — цветет бурным цветом в «Cердце мира», втором игровом фильме Мещаниновой. Страшно (интересно) увидеть, как эта эволюция продолжится.

Нигина Сайфуллаева — еще одно важное лицо «Кинотавра-2014»: ее дебютная драма «Как меня зовут» поражала чувственностью, откровенностью и актерскими работами. Тут зажглись звезды Александры Бортич, чью органику большинство режиссеров так и не научилось использовать, и выпускницы «Мастерской Брусникина» Марины Васильевой, которая играет в ЦИМе. С тех пор Сайфуллаева, правда, так и не нащупала свою нишу: пилот сериала «Детки» и новелла для второй части «Про любовь» мог бы снять, кажется, кто угодно.

Актриса Кудряшова, получившая недавно приз венецианских «Горизонтов» за роль в «Человеке, который удивил всех», на том же «Кинотавре-2014» устроила впечатляющую презентацию талантов. «Пионеры-герои» — неидеальное и местами нескладное кино про последнее поколение, посвященное в пионеры и теперь обреченное жить с надеждой на подвиг, — продемонстрировало и ее режиссерско-сценарные навыки, и актерские. Как и многие авторы в этом списке, дальнейшая карьера Кудряшовой-постановщицы пока ограничивается одной картиной, зато список актерских работ редко, но метко растет.

И снова громкий дебют 2017-го, и снова эхо 90-х. Аня Крайс сняла картину со звучным названием «Нашла коса на камень», в которой череда невеселых сюжетов складывается в иронично-кровавый лубок о рождении нового национального самосознания. 2000 год, в каждом углу притаились советское прошлое, эстетика Балабанова и порох отчаяния, а чеховские ружья по-прежнему стреляют. Не самый впечатляющий портрет эпохи, но по-дебютантски борзый, что обычно и приветствуется.