Спектакль Демон. Вид сверху, Москва

Постановка Творческая лаборатория Дмитрия Крымова, Школа драматического искусства

Это вообще не спектакль, а всего лишь серия упражнений по визуальным решениям. "Смысл" примерно такой: понадёргали случайных культурных образов и в конце подвели знаменатель: это всё про любовь. Режиссёр, наверное, десятиклассница, впрочем, не лишенная фантазии: посмотрите, сколько всего можно сделать с тряпочками и красками!

После смерти-жизнь, или как я поняла этот спектакль

Прежде чем говорить о спектакле, следует задаться вопросом - есть ли смысл искать глубинный смысл в современном перфомансе? В любом другом - кажется, нет. Но в Крымовском желательно подумать над смыслом.

Итак. Над миром летает демон, он обходит моря, реки, города, села, людей, животных. Летает давно. Потому что с него начинается история. Адам и Ева. Первые люди лакомятся запретным плодом и изгоняются из рая. Потом - всемирный потоп (потрясающее зрелище, надо сказать. Изобретательность Крымовской Лаборатории поражает). Когда море перестает волноваться, выходят актеры и разбрасывают по сцене пластинки, из которых звучит музыка разных времен и различных стран. Летят желтые перчатки, люди строят Вавилонскую башню. И опять подвергаются каре!
А потом...потом - греческий замок? Подпись: "Ясная пАляна". Через маленькую дверь выходит большой бородатый Толстой. Со словами "Нельзя так жить" он подходит к рельсам. И как собственная героиня, ложится в гроб. Появляются мужчины, женщины, дети, экскурсоводы. Они ступают по Ясной Поляне. Гроб писателя уносят. Потом - Гоголь. Сжигает.
Мы перемещаемся в СССР. Снег. Шапки-ушанки. Ракеты. Дети играют в снежки. Лепят снеговика. Из снеговика рождается ребенок.
Пространство меняется-теперь мы прослеживаем жизнь человека. Ребенок-девочка. Кормится, плачет, заставляет собой любоваться. Девочка растет. Выбирает профессию. Скрипачка? Балерина!
Девочка садится на велосипед, держится за руки мамы и папы. Души мамы и папы взлетают на небо. Девушка выходит замуж. За кавказца с орденами. Кавказец-Лермонтов. Аналогию проводите сами, у меня не выходит. На свадьбе режут барашка. Кто-то из гостей пляшет. После смерти баращка - жизнь. Жизнь того, кто танцует.
Повзрослевшая девочка читает молитвы. Читает и возносится. В рай. Из которого изгнали Адама и Еву, из которого в конце жизни и девятнадцатого века бежал Толстой. Девочку там встретят. Демон? А может, тот, кто присутствует в театральном пространстве Дмитрия Крымова, но не называется? У Крымова вообще никто не называется. Здесь - только образ, только звук, только свет. Проникновение в душу без объяснений. Конструктор: "Подумай о себе, ассоциируй свой мир по тем предметам, которые я тебе разбросал". Подумала, спасибо.
Нужен ли такой театр? Мне - нужен. И всем этим восхищенным ребятам в зрительном зале-кажется, тоже.

«Демон. Вид сверху».
Прочитала отзывы.пошла с предвкушением необыкновенного, нереального действа, с гениальным текстом Лермонтова, ну и может, пластикой и загадкой Врубеля
Все-таки Крымов режиссер раскрученный и модный, со смелыми идеями и взглядами. Но не надо верить хвалебным отзывам. Они либо проплаченные, либо авторы панегириков чтут себя продвинутыми ценителями и в Крымове видят отражение Мейерхольда. Такие смогут везде найти "глубокий смысл,обозначенную недоговоренность и тенденции мирового чего-то-там..."
Но король то голый... . Скучно, затянуто, убого. Спектакль идет час двадцать,выдержали 40 минут. Халтура, бездарно. Ни новизны. ни идеи, ни игры актеров, ничего, за что можно зацепиться, чтобы найти хотя бы пару хвалебных эпитетов. Эмоции, а именно за ними мы и ходим в театр, отрицательные, Ощущаешь себя лохом, которому пытаются впарить протухший товар с умным и интригующим видом повторяя:не для серости и обыденности,а на истинного ценителя.
Но если все-таки решитесь посмотреть сей "шедевр",вспомните картины сорреализма. Там тоже можно увидеть все, что пожелаешь, в зависимости от воображения. Или прочитать под картиной, что все-таки изобразил автор. И может даже суметь увидеть в груде мусора пару ромашек

Записки дилетанта.

№ 12. Школа драматического искусства. Демон. Вид сверху. Лаборатория Дмитрия Крымова.

Жизнь, вид сверху.

Блестящее новенькой светло-бежевой плиткой современное двухэтажное здание, построенное на средства города по проекту основателя театра Анатолия Васильева вписано в приземистую историческую застройку улицы Сретенка и выделяется своей «несоветскостью». Вывеска, выходящая на Последний переулок гласит: «Школьный общедоступный театр». Войдя, замираешь от неожиданности, сразу ощущая на себе творческий заряд, вложенный создателями во внутреннее пространство. Внутри - смелое художественное столкновение, беспокойная симфония базовых архитектурных форм: цилиндров, кубов, пирамид, треугольников, квадратов, кругов. Эти смешение можно найти везде: в цоколе, атриуме, зрительном зале, буфете, в неожиданных окнах-иллюминаторах и даже туалете. Двухэтажный атриум со светлыми стенами и стеклянной крышей представляет собой в плане прямой угол, своеобразную базилику с аркадой квадратных декоративных колонн, всё внутреннее пространство которой освещено естественным светом, здесь много «воздуха» и возникает ощущение лёгкости. Здесь любят естественное и экологически чистое дерево: из него сделаны ступени лестниц, местами паркет, поручни перил, ставни многочисленных окон, лавочки, двери. В гомеопатических дозах применены другие классические материалы: немного стали, в основном в конструктивных элементах и немного камня - мрамора, из которого выполнен огромный, уютный камин на втором этаже. Интерьеры напоминают скорее музей современного искусства, являясь частью этого современного искусства: вот, стена зала «Манеж» (всего здесь 4 зала, ещё: «Глобус», «Тау-зал», «Грот-зал» - у каждого своё предназначение и возможности), напоминает аркатуру Колизея, а главная винтовая лестница нанизана на символическую, но падающую совершенно по-настоящему Пизанскую башню. Итальянские мотивы видны и в лёгких пешеходных мостиках и многочисленных балконах разнообразных видов и форм. На стенах во множестве висят картины – здесь регулярно проводят выставки.

Проста, но оригинальна программка, лист А3, распечатанный на принтере, продающаяся всего за 30 рублей. Из неё можно узнать, что спектакль это «коллективное сочинение лаборатории Дмитрия Крымова по мотивам поэмы Михаила Лермонтова «Демон»», которая является «поводом посмотреть на нашу жизнь сверху критическим, скептическим взглядом». Главная идея театра «Школа драматического искусства», в том, что он игровой, а не психологический; его художественная модель: Школа-Лаборатория-Театр. В ходе исследований, экспериментов рождаются идеи, лучшие из которых попадают на сцену. Особенность лаборатории Дмитрия Крымова - здесь принимают участие в первую очередь художники («художники-артисты»), их большая часть, и только потом артисты, их меньше. По цитатам приведённым здесь же: «Мы с Тамарой ходим парой» (из русской лирики), «Караул!!» (К.С. Станиславский) можно понять, что с чувством юмора у коллектива порядок. Зал «Глобус» (в честь театра, для которого писал и в котором играл В. Шекспир) небольшой, буквально на 100 мест, публики немного и сложно понять, что это за люди. Вот, группа из 10 человек, явно далёких от театра, дружно и шумно фотографируются перед спектаклем. Зрительный зал вызывает лёгкий шок у неподготовленных: это восьмигранный «колодец», восьмерик, со стеклянной крышей и тремя галереями для 35 зрителей на каждой и диаметром сцены немногим более 5 метров, которая может опускаться на один уровень вниз (при равных периметрах с квадратом, восьмиугольная форма позволяет получить примерно на 20 % большую площадь). Наблюдатели сидя кольцом на деревянных стульях и опираясь локтями на балюстраду смотрят вовнутрь, на актёров и друг на друга. Все места, таким образом, оказываются первыми.

Началось всё неожиданно, с испуга, откуда-то из глубины раздались крики и на пол громко рухнула чёрная масса, оказавшаяся чучелом демона, которое молодые актёры быстро и совершенно бесшумно, но деловито и не произнося ни слова собрали в конструкцию и под оперные звуки подняли под потолок, заслонив солнечный свет. Надо сказать за весь спектакль, и это его особенность кроме монолога Демона в самом конце, человеческая речь из уст актёров не прозвучала ни разу. Арсенал выразительных средств включал в себя, что угодно, но только не слова. Далее, до самого конца шла череда перфомансов и пантомим, лишь условно объединённых темой лермонтовского «Демона», скорее, это был повод поэкспериментировать для студентов-художников, на который зрители смотрели сверху вниз: вот, видеоинсталляция показывает то ли змею, то ли чёрную реку, ползущую, извивающуюся по земле, наводняя её; вот, летящий над землёй ангел с голыми ягодицами, пикирует, превращаясь в «павшего»; вот, показана земля, объятая пожарищами под тревожный, трагический звуковой ряд. Всё резко прекращается и с помощью краски, кистей, и белой поверхности бумаги появляются двое, Он и Она и под звуки хоралов происходит история грехопадения, а в роли змея-искусителя выступает чёрный кнут, яростно разрывающий под конец людей в клочья. Как изобразить с помощью подручных средств корабли, попавшие в шторм? Достаточно газетных «корабликов», куска полиэтилена и рук, раскачивающих импровизированное «море». А как похож саксофон на звук корабельного гудка!.. Один из главных хитов спектакля, уж точно никак не относящийся к названию, это хулиганская импровизация на тему подсолнухов Ван Гога, получившихся в результате из чёрных, круглых грампластинок и жёлтых хозяйственных перчаток, объединённых чёрной изолентой и подрисованной вазой. Дальше студенты «прошлись» в буквальном и переносном смысле по Льву Толстому, Ясной поляне, его двухметровой бороде, и аллюзиям на тему железной дороги, встречающейся в его жизни и творчестве. Звучат слова великого классика: «Нельзя так жить! Нельзя!». Но основной темой выступает история жизни человека, девочки, рассказанная теми же оригинальными средствами, начиная со святочных гаданий, не без помощи Николая Гоголя, потом рождение, продолжая младенчеством, купанием ребёнка в нарисованной ванночке, детством с катанием на символическом велосипеде и заканчивая, как ни странно, свадьбой, после которой всё прекращается клятвой демона и символическим смешением мужского и женского, темного со светлым, грязного и чистого… Символов много и интерпретировать их можно на любой вкус. Один из самых ярких моментов – изображения кавказской свадьбы, где у жениха лик Гагарина с журнальной обложки, с нарисованными на «столе» яствами, «трясущимся» от страха и «зарезанным» бараном, истекающим яркой кровью, «налитым» в бокалы алым вином, поющими и размахивающими руками гостями-костюмами, где фломастеры изображают патронташ на груди. За всем этим творческим полётом мысли очень интересно наблюдать, всё это неожиданно и изобретательно и поэма Лермонтова лишь повод запустить маховик юношеской фантазии. Режиссёрский шифр здесь условен, привычная актёрская игра отсутствует, главными выразительными средствами являются причудливо объединённые визуальные образы: линия, рисунок, цвет, звук пантомима, перфоманс. Как ни странно, вся эта оригинальность оказывается простой для восприятия, близкой и интуитивно понятной каждому, даже неискушённому зрителю.

То, чего ты больше всего ждёшь от театра – желания забыться, желания быть поглощённым, вовлечённым, узнающим, угадывающим, радующимся вспышкам догадок, получаешь здесь, пожалуй, больше, чем где бы то ни было. Глядя с высоты понимаешь, что жизнь несколько проще, чем кажется. История рассказана легко, по-молодёжному энергично и свежо, но без лишней претенциозности и даже с оптимизмом. Ты понял для себя что-то новое, важное. Тебе стало чуточку легче, лучше, мудрее и ты возьмёшь это осознание с собой на всю жизнь. А что ещё нужно?..

П.С. Спектакль – лауреат «Золотой маски» в номинации «Эксперимент».

Бывают странные виденья, как этот "Демон"... Лермонтова дух витает далеко, он то почти неуловим, то подлетает ниже и шлёпается портретом на белую бумажную сцену.

Всё здесь не как у людей - ни диалогов, ни музыки (почти), ни связного действа. Только череда набросков, рисунков, групповых движений, творимых юными фигурами в сером, которые иногда поглядывают вверх - на параящего духа беспокойства и - на нас. Мы же смотрим вниз, словно союзники демона, с учёным любопытством пытаясь распознать, что это там и к чему: вот Адам и Ева, вот Лев Толстой уходит из Ясной Паляны, бурча: "Нельзя так жить", вот подсолнухи Ван Гога, которыми притворились граммофонные пластинки, вот застолье в духе Пиросмани, а во главе стола - виновники торжества - Тамара и он.

У изображения есть своя музыка, своя логика, не всегда понятная, не всем привычная, но что делать - ведь и то, что говорится прямо, не всегда хочется понимать. Где там это яблоко? Дай откусить.