Фильм

Падения

92 сюжета о людях, которые подверглись ЗОВу — Загадочному Ожесточенному Воздействию — и остались в живых: кто-то начал говорить на незнакомых языках, кто-то потерял связь с реальностью, иные просто-напросто превратились в птиц. И все их фамилии начинались с Fall- (то есть «падение»).

«На этом заканчивается список «Фоллов». Следующим идет Артезиан Фоллма».

Этим титром, который за много лет стал восприниматься как эзотерическое заклинание, завершается одна из самых магических кинокартин (кинокартин ли?) в истории. Но до того как прозвучат эти слова, а по экрану под минималистскую тему Майкла Наймана закрутится на поле пугало-флюгер и полетит невесть куда «воробьиная, кромешная, отчаянная, хищная, неистовая стая», придется испытать на себе ЗОВ по полной программе — иные главы состоят из одного-единственного фотоснимка, иные имитируют архивные киноматериалы, про некоторых из «Фоллов» вообще ничего не известно.

Но на исходе третьего часа никому ничего уже объяснять не надо. «Падения» стоят особняком даже в фильмографии Гринуэя, никогда не искавшего легких путей и не привыкшего заискивать перед публикой. Это совершенно неописуемый фильм-каталог, состоящий из слов ровно настолько же, насколько из визуальных образов, подлинный шедевр, просмотр которого сродни скорее инициации, нежели обыкновенному, пусть и длинному, киносеансу.