Фильм

Девственницы-самоубийцы

Как и одноименная книга Джеффри Евгенидиса, так и этот фильм оставляют очень серьезный осадок, я бы сказала даже, отпечаток на сердце. Фильм очень тяжелый и грустный. В первую очередь это фильм о подростках и об их отношениях с родителями, извечная тема отцов и детей. Почему порой взрослые люди бывают совершенно равнодушны и безразличны к чувствам и переживаниям своих собственных детей, не видят и не хотят видеть их страданий и переживаний. Причем настолько, что потом уже становится поздно.
Пять красивых девочек-блондинок. Сестры. Самоубийцы. Почему так случилось и, главное, зачем?
Как-то тяжело очень после просмотра.

В очередной раз на новой волне ностальгии по моему любимому фильму "Девственницы-самоубийцы" полезла читать рецензии на него и просто мнения разных людей. В очередной раз поразилась, насколько по-разному люди его воспринимают. И раньше, когда разговаривала о нем с людьми, никто не мог меня понять. Кто-то считал, что это однослойная социальная драма про конфликт поколений. Кто-то видел в нем, опять же, социальную драму, но уже с пафосом национальной трагедии.

Я же никогда не чувствовала в этом фильме конфликта. Вернее, его противоречивость для меня была всегда чем-то живым, естественным, пульсирующе прекрасным и вовсе не трагичным. Это один из тех фильмов, где жизнь и смерть пропитывают и раскрашивают друг друга, и на финальных титрах ты отваливаешься от экрана, осознав, что одно без другого не существует. Он настолько красиво и хитро сплетен, что эти хитросплетения не хочется распутывать. К нему применимы те же выражения, в которых филфаковские преподы на лекциях пытались объяснить нам, что такое "орнаментальная проза".

Как сказал не помню какой русский критик (уж не Ерофеев ли) про роман Фолкнера "Шум и ярость", можно задаться целью и полностью восстановить его фабулу, вот только это будет уже совсем другая история. Так же и с этим фильмом. Его совсем не хочется анализировать, не хочется говорить о нем. А хочется о нем думать, пребывать в нем, как в аквариуме из воздуха и солнечного света.

Фильм «Девственницы-самоубийцы» - дебютная работа Софии Копполы. Интригующее название, шокирующее начало завораживает с первых минут и заставляет напряженно следить за сюжетом в надежде на таинственные хитросплетения, пикантные подробности и зловещие загадки. Ведь судя по интриге фильм претендует на жанр если не мистического триллера, то драмы как минимум.
Девушки-тинейджеры, растущие в благополучной американской семье, абсолютно здоровые, красивые и ухоженные совершают массовое самоубийство. «Как? Почему?» - любопытствуют зрители. «Сможет ли режиссер найти убедительные мотивировки, которые свяжут сюжет в единое непротиворечивое целое?» – скептически ухмыляются кинокритики. Хочется верить в это, ведь фильм безупречно выдержан в плане стилистики, чем-то напоминая атмосферу «Красоты по-американски», он заставляет зрителя почувствовать диссонанс между новыми веяниями и идеями семидесятых и устаревшими пуританскими взглядами. четырнадцатилетняя Люкс (Кирстен Данст) с ее бьющей через край, но в то же время не вульгарной сексуальностью и семнадцатилетний Трип (Джош Харнетт) с его скачками от полнейшей безнравственности до строгого консерватизма великолепно передают этот диссонанс эпохи. Их персонажи интересны, поскольку сотканы из противоречий, в отличие от остальных героев, которые и задуманы и сыграны скорее не как личности, а как некие социальные существа.
Фильм не оправдывает ожиданий зрителя. В нем оказывается гораздо больше социального, чем сексуального. И вместо изысканного деликатеса из тайн девичьей психики, зритель получает засохший пирог морализаторских нравоучений, причем совершенно не оправданных и необоснованных с точки зрения психологии. Второй смысл, на который надеешься до самой последней минуты, так и не появляется. Фильм нашумел в Штатах благодаря остроте затронутой темы, однако раскрытие этой темы выглядит надуманно и карикатурно.

Некоторые мои товарищи убеждены, что женщина-режиссер – это синоним провала. Скорее всего, они не видели фильмов Софии Копполы, ломающей все стереотипы. Эта привлекательная женщина умеет выбирать хорошие, с точки зрения драматургии, истории, которые цепляют и остаются в памяти надолго. Оговорюсь заранее – к суициду отношусь негативно, считаю его проявлением слабости, однако без него сия история не была настолько стильной и трагичной одновременно. Ведь зритель, как и читатель книги Джеффри Евгинидиса сильнее проживает чувства героев, когда все заканчивается трагедией. Увы, но истории с хорошим финалом запоминаются куда реже.

Впервые хочется начать не с актерской игры или сюжета, а работы оператора. До меня уже многие отмечали искусность его работы, необычные планы и ракурсы, которые заставляют отмечать про себя: «Ничего себе». Трюки со светом сквозь листву, неяркие цветовые сочетания, запечатление сестер Лисбон – это все, что фильм не только мощным по своей фабуле, но и визуальному оформлению. Жаль, что многие отходят от такой манеры съемки и больше акцентируют внимание на компьютерной графике.

Исполнители главных ролей мне в своем большинстве импонируют. Дерзкий образ Кирстен Данст походит не очень хорошо, да и сама девушка не слишком ассоциируется с Люкс в моей голове. Зато в ее актерском таланте сомнений нет. Джош Хартнетт исполнил одну из самых запоминающихся своих ролей, будь он не так красив, думаю, роли ему доставались куда более глубокие. Возможно, годам к 50 из него будет мегапопулярный характерный исполнитель. Персонаж Кетлин Тернер был прекрасен в своей холодности и отталкивал на протяжении всего хронометража. Однако этим он и примечателен, вызвал именно т эмоции, которые были нужны.

Американская глубинка — место совершенно особое и местами иррациональное. Воспринимая жителей штатов лишь как сугубых прагматиков, можно сделать одну серьезную ошибку, если упустить из виду тьму религиозно фанатичных американцев, принадлежащих к той или иной протестантской секте или преданных католицизму, этаких столпов добродетели нации. Аскетичные, строгие, несущие высокие моральные ценности, словно сошедшие со старых рекламных листовок, мрачные, если не сказать унылые, знающие точно, как не впустить грех в души своих детей и в свои дома, именно им София Коппола посвятила свой дебютный фильм, сразу же войдя в число лучших режиссеров.

Провокативное название «Девственницы-самоубийцы» изначально раскрывает финал фильма и намечает основную проблемную линию: девственность, читай подростковое либидо, юность, пыл, гормоны, запреты, религиозность, традиции, и самоубийство. Таким образом, София Коппола абсолютно честна со зрителем, не пытаясь удержать его интерес непредвиденной развязкой. Вопрос «что будет» может отвлечь зрителя, и дальше сарафанным радио будут передавать лишь горячую подробность фильма дебютантки, дочери Френсиса Форда Копполы, про то, как девочки коллективно повеселись, наглотались выхлопных газов и т. д. Уместен для «Девственниц-самоубийц» вопрос «почему эти девочки так поступили». Рискованный шаг для режиссера, если он боится потерять кассу, однако София Коппола не только отбила бюджет и получила награды, но и создала поистине культовый фильм, разошедшийся на цитаты.

Герметичные, академически срежиссированные «Девственницы-самоубийцы», переполнены атмосферой затхлости и деградации умирающего города, некогда бывшего промышленным центром. Это уловимо по выбранным для фильма краскам и костюмам, плывущей камеры и растекающейся неге, ссохшимся газонам и пенькам от мертвых деревьев. Есть одно емкое слово: нездоровая, как впрочем, и вся картина. Нездорова и семья Лисбон. Поначалу мы видим лишь учителя математики и его жену с пятью детьми, но глядя на детей, сразу доходит, что здесь что-то не так. Сестры Лисбон — пять юных, невинных блондинок, одна, похожая на другую: красивые, в белых платьях, выросшие вместе, ставшие одним целостным организмом, замкнутые на себе, но таящие свою нездоровость под маской детского веселья.

Дверца в тайну семьи Лисбон приоткрывается для города, когда младшая из пяти дочерей пытается совершить самоубийство. А потом еще раз, и наверняка. Но апатия горожан, безучастность, сводиться лишь к простым пересудам. Лишь местная, жадная до сенсаций в этом знойном и скучном месте пресса раздувает целую историю о тенденциях молодежи к самоубийству, привязывая это к отчужденности и подростковому одиночеству. Целостный организм сестер Лисбон, рощица из пяти деревьев, начал постепенно отмирать. Мертвое дерево заразило остальные, и сестры Лисбон лишь репрезентативная выборка из этого места. Заражены здесь буквально все.

Религиозность четы Лисбон, изначально не переходящая границ, становится особо показательной, когда регулярные запреты приводят к бунту у старшей дочери Люкс (блестящей здесь Кирстен Данст). Негласный закон воспитания гласит, что если ограничить у ребенка свободу, ограничить общение с противоположным полом, то это может вылиться как минимум в непристойное поведение, как максимум, в побеги из дома, проституцию, воровство, ну и такие крайние меры, которыми воспользовались героини. Вот же парадокс, псы тщательно, охранявшие невинность, сами стали причиной не просто потери невинности, но и нравственного падения.

Красивый, болезненный дебют Софии Копполы под саундтрек французских электро-романтиков Air стал классикой, настолько, насколько в классической манер он выполнен. Стройный и разыгранный по нотам. Загадочные подводные течения, унесшие жизни пяти героинь, унесли и зрительские симпатии к Софии Копполе.