Куда сходить с подростком в Москве

Визуальный поэт Дмитрий Крымов вдохновился «Анной Карениной» и сочинил «по отдаленным мотивам» великого романа спектакль. В постановке нет ни Левина, ни Кити, ни Стивы Облонского, а названа она именем сына Анны Аркадьевны Карениной, восьмилетнего мальчика Сережи. Помимо хрестоматийного романа Толстого в основу спектакля также легли «Жизнь и судьба» Василия Гроссмана и специально для этой постановки написанный Львом Рубинштейном текст «Вопросы».

Алексей Франдетти — известный знаток и постановщик мюзиклов, и его «Онегин» не имеет никакого отношения к Чайковскому. Хрестоматийный пушкинский сюжет возвращается из Канады в обратном переводе. Заглавный герой флиртует со зрительницами и с пониманием слушает текст о своей «офигенности», но в финале все равно переживает катастрофу. Взрослые театралы увидят отсылки к другим образцам жанра, а также оммаж знаменитому спектаклю Юрия Любимова «А зори здесь тихие».

Эта пьеса Островского в театре кукол ставится, кажется, впервые. Режиссер Анна Коонен смотрит на историю довольно бессердечных розыгрышей через призму сочного балагана. И как бы парадоксально это ни звучало, такой прием только увеличивает градус сочувствия к персонажам «картин московской жизни». 

Книга Линн Келли, по которой поставлен спектакль, посвящена проблемам коммуникации. Как бывает в такого рода сюжетах, встречаются два одиночества: девочка, теряющая слух, и кит, поющий на частоте 52 герц. Так возникает главная тема спектакля: важно не только найти свой голос, но и чтобы его услышал кто-то и понял.

В год 225-летия Пушкина многие театры еще возьмутся за его произведения. В прочтении режиссера Якова Ломкина акцент сделан на мистические мотивы, решенные в первую очередь с помощью пластических сцен, за которые отвечает хореограф Альберт Альбертс. Действие обещает быть многонаселенным, в перечне действующих лиц не забыт ни один, даже эпизодический, персонаж.

Первая серия проекта «Слово и вещь» посвящена, конечно же, Пушкину. «Наше все» не только писал прозу и стихи, но и получал за свою творческую работу гонорары и должен был содержать жену, которая была не только красавицей, но и бесприданницей. Сколько стоила корова? Сколько километров лицеист без лошади проходил за учебный день? Сколько платили за главу «Евгения Онегина»? И важный финальный вопрос, на который не найти ответ никогда: что предпочтительнее, посмертная слава или прижизненное благополучие? Спектакль напоминает ток-шоу, каждый зритель может высказаться, что-то уточнить, а главное, радоваться ироничным актерским комментариям.

Станиславский и Немирович-Данченко летают на облаках, вооруженные молнией и трезубцем. К ним присоединились Щепкин, Ермолова, Вахтангов и другие. Даже на небесах выдающиеся деятели театра продолжают заниматься любимым делом, о котором в Московском театре кукол рассказывают в жанре французского гиньоля, когда лихие перчаточные куклы привычно поколачивают друг друга. Как ставится пьеса — сюжет, в котором зрители получают возможность заглянуть на репетицию, а актеры — с иронией посмотреть на себя со стороны.

Художник и режиссер Виктор Никоненко придумал удивительных кукол, которые позволяют за пару часов прикоснуться сразу к нескольким великим пьесам Шекспира. Эти куклы очень похожи на людей, даже когда превосходят их в масштабах. В этом дайджесте важен не сюжет, а то, как он будет сейчас сыгран — а это актеры решают здесь и сейчас, на глазах у зрителей.

Благодаря философу Алексею Цветкову, режиссеру Наде Кубайлат и актеру Александру Николаеву за час с небольшим можно узнать о «Капитале» Маркса если не все, то почти все. Остроумный, как будто лекционный текст, где то и дело встречаются слова «товар», «продукт», «деньги», произносится крайне эмоционально. Море реквизита, производственные объемы муки и морщинистая маска-грим исполнителя производят впечатление внушительной массы, бескрайнего вала предметов и объектов на камерной сцене. Но при любом своем появлении, акценте каждая вещь выглядит результатом тщательного отбора, необходимого для понимания теории. 

Режиссер Алексей Бородин, которому уже за 80, ставит комедию Грибоедова с необходимой в оформлении каретой, но с современным посылом режиссера, чутко улавливающего общественные настроения. Фамусов в исполнении Алексея Веселкина не стар, а моден и перспективен, Чацкий Максима Керина остается в бесперспективном одиночестве. Хотя, возможно, эти персонажи в чем-то похожи друг на друга именно сегодня, ровно 200 лет спустя.