Думаете, до «Новых мутантов» не снимали супергеройских хорроров про Людей Икс? Вы ошибаетесь!

«Поколение Икс» — первая игровая экранизация комиксов про Людей Икс, а точнее, их спин-оффа, рассказывающего про молодых, циничных и, чего уж там, неврастеничных мутантов из (оцените изящество каламбура!) поколения X. Это был телевизионный пилот, который компания Fox Broadcasting Company затем переделала в телефильм — а мы хорошо помним, как в 90-е выглядели телефильмы: дешевые спецэффекты, суконная режиссура, невыразительная актерская игра. Однако, несмотря на эти и другие недостатки, «Поколение Икс» может, как и почти все девяностническое кино, похвастаться недурным сценарием, написанным на стыке жанров: хоррора, тинейджерской трагикомедии и супергеройского кино. Итак, по сюжету группа подростков проходит обучение в Школе доктора Ксавьера (на самом деле в Замке Хартли — особняке, который затем будет фигурировать в нескольких фильмах про Людей Икс, сериалах «Тайны Смолвиля» и «Стрела»). У каждого из героев есть свои способности: у одной искры идут из пальцев, у другого (совсем как у Циклопа) — из глаз, у третьей — развитая мускулатура, у четвертой — интеллект, пятый может перенимать текстуру того, к чему прикоснется, а у шестого — Анжело Эспинозы (Агустин Родригес) — кожа тянется как жвачка. Воспитанием молодежи заняты Шон Кэссиди, он же Банши (Джереми Рэтчфорд) и Эмма Фрост (Финола Хьюз), бывшая злодейка.

Понятно, что в девяностые уже невозможно было снимать подростковое кино без оглядки на Джона Хьюза, Сартра школьного ада, поэтому «Поколение Икс» старательно копирует его «Клуб «Завтрак». Здесь снова максимально непохожие ребята с душевными шрамами вынуждены уживаться вместе — не только на продленке, но и все время (жесть!). Правда, у мутантов, в отличие от обычных школьников, эти травмы (и тут происходит переключение между жанрами) связаны с их суперспособностями, которые по телевизору сравнивают с эпидемией СПИДа — впрочем, а с чем их еще сравнивать в 1996 году?

Это понятный, логичный ход: «Люди Икс» всегда были социальной аллегорией (расизма, гомофобии и иных форм ксенофобии), и «Поколение» тоже прибегает к злободневной социальной метафоре, однако, как ни странно, не педалирует ее, концентрируясь на другой теме. В центре истории оказывается не страх перед чужим/чужой/чужими, а сумеречная и куда более интимная зона — сны как пропуск в иное измерение. Так, в фильме изучением мозговых волн и созданием машины снов занят Расселл Треш (Мэтт Фрюэр) — эксцентричный, любящий яркие пиджаки ученый, который с помощью своего устройства хочет для начала научиться проникать во сны людей, чтобы закладывать им всякие идеи в мозг (консюмеристская метафора общества потребления), а затем, воспользовавшись сознанием какого-нибудь сильного мутанта, открыть проход между реальным миром и миром снов, чтобы установить контроль над ними (метафора манипулирования массами).

Мозговые волны, власть над разумом и экстравагантный изобретатель, конечно же, отсылают нас к вышедшему годом ранее «Бэтмену III: Навсегда»: никто, кажется, и не скрывает, что Расселл Треш — это такая калька с Эдварда Нигмы, Человека-загадки, героя Джима Кэрри. Но также это калька с модного тогда (и тут снова происходит переключение между жанрами) Фредди Крюгера — ключевого кошмара подростков 80-х и 90-х (смешно, что Треш даже упоминает о нем в своей речи). Сравнение с фильмами о Фредди Крюгере подкрепляется еще и тем, что прощание Эспинозы с родными перед поездкой в школу мутантов обставлено как хоррор, а в финале подростки сходятся в схватке с Трешем как раз во сне.

Аллюзии на Крюгера объясняются тем, что постановщик «Поколения Икс» Джек Шолдер до этого был режиссером второй, самой гомосексуальной части «Кошмара на улице Вязов», а когда снимал фильм про мутантов, явно держал в уме третью. «Поколение» во многом (до жути) похоже на «Воинов сна», особенно своей сюрреалистической концовкой — пожалуй, лучшей частью картины. Вообще, когда фильм заходит на территорию снов, он начинает играть всякими любопытными красками, в которые хочется всмотреться повнимательнее. Все это, впрочем, конечно же, не делает фильм Шолдера шедевром, однако это неглупый, тщательно продуманный и, безусловно, интересный жанровый конструктор, который свои недостатки (скудный бюджет, технические несовершенства и не топовых артистов) прячет за складной историей и внятно прописанными героями.

«Новые мутанты», как и «Поколение Икс», — фильм непростой судьбы. Он был снят еще в 2018 году, но затем его релиз откладывался 5 (!) раз. За это время студия 20th Century Fox, владеющая правами на картину и франшизу про Людей Икс, была куплена «Диснеем», стала частью Marvel Studios и переименована в 20th Century Studios. Когда же окончательная дата релиза наконец была объявлена, выяснилось, что студия не собирается до премьеры показывать фильм американским кинокритикам (дурной знак, который обычно не сулит ничего хорошего). Опасения довольно быстро подтвердились. Западные рецензенты ругают фильм за то, что «здесь, в отличие от «Мстителей» или тех же «Людей Икс», вы не увидите грамотной истории и интересных и проработанных характеров». Про «Людей Икс» согласны, а вот что касается «Марвела» — «Новые мутанты», наоборот, выглядят совершенно типичным марвеловско-диснеевским блокбастером, точнее, тентполом, главная проблема которого — сценарий (и это системная проблема, требующая отдельного, очень большого разговора).

Заметим, что у фильма броская завязка: пятеро подростков сидят в какой-то лечебнице тире секретном объекте, где с ними терапевтические сессии проводит докторка Рейес (Алиса Брага). У всех ребят есть суперспособности. Например, Рейн Синклер умеет превращаться в Волчицу (остроумно, учитывая то, что ее играет Арья Старк — Мейси Уильямс из «Игры престолов»). Ульяна Распутина — в фэнтезийную воительницу Мэджик (смешно, учитывая то, что ее играет Аня Тейлор-Джой, уже засветившаяся в фильме про клинику и супергероев). Сэм Гатри/Пушечное ядро (Чарли Хитон, парень из «Очень странных дел») способен воспламеняться, а Бобби да Коста/Санспот (Генри Зага) — поглощать солнечное тепло. Еще есть новенькая, коренная американка Даниелла Мунстар, она же Мираж (Блю Хант), внутри которой живет что-то страшное. Скоро оно вырвется на волю.

Режиссер Джош Бун, автор мелодрам «Застрял в любви», «Виноваты звезды» и грядущего сериала «Противостояние», не скрывает, что при создании картины вдохновлялся Стивеном Кингом, фильмами Джона Хьюза и, опять же, третьим «Кошмаром на улице Вязов». Собственно, концептуально «Мутанты» так и выглядят: «Воины сна» встречают «Темного Феникса» в рехабе. Проблема только в том, что в картине нет материала на полный метр, максимум — на короткометражку. Сюжет высосан из пальца. Между актерами не чувствуется химии, а между персонажами не происходит ничего значительного (единственный смешной момент в бассейне — и тот оказывается слит). К чему клонит режиссер, становится понятно еще в середине фильма. Хронометраж раздувается главным образом за счет скримеров, среди которых, дай бог, наберется пара удачных. От финальной метафоры с Демоном-медведем (этаким внутренним Фениксом Мунстар) сквозит невероятной пошлостью, особенно учитывая то, что она (для особо непонятливых) проговаривается вслух. Но, главное, картине остро не хватает яркого антагониста — пускай не Фредди Крюгера, хотя бы Расселла Треша. Но тут есть только докторка Рейес, а она на него совершенно не тянет.

Поскольку драматургически фильм Буна представляет собой изрядную грушу для битья, остается только поговорить про то, насколько современно это кино (ведь в наше время недостаточно снимать хорошие фильмы, нужно, чтобы они еще были прогрессивными). Так вот, тут тоже все непросто. Скажем, в плане репрезентации ЛГБТК+ «Новые мутанты» выигрывают у «Поколения Икс» (там все герои были гетеросексуальными, а тут есть гомосексуальный роман между двумя героинями), однако в отношении расовой репрезентации картина Буна недалеко ушла от предыдущей ленты — автор оригинальных комиксов Боб МакЛеод даже обвинил «Мутантов» в вайтвошинге.

В общем, есть стойкое ощущение, что над фильмом висит какое-то зловещее проклятие, поэтому, чтобы не быть совсем уж злословными, похвалим его, например, за Мейси Уильямс, ведь она своими большими, широко распахнутыми глазами вносит хоть что-то живое в эту крайне схематичную конструкцию, а очень нежная сцена с ней и Мунстар на кладбище выглядят единственным светлым пятном в картине. Эх, если бы таких лиричных моментов в «Мутантах» было побольше — но не тут-то было. Поэтому что мы говорим Демону-медведю? Не сегодня!