Спектакль

Укрощение строптивой

Какое счастье, что Велликий театр имени Александра Сергеевича Пушкина переименовали!
Какое счастье, что спектакли выпускаемые ныне в этом помещении не видят Симонов, Черкасов и многие другие Великие актёры Пушкинского театра!
Ныне этот бывший Академический театр стал академическим балаганом.
"Мне не смешно, когда маляр негодный
Мне пачкает Мадонну Рафаэля,
Мне не смешно, когда фигляр презренный
Пародией бесчестит Алигьери."
А.С. Пушкин. !!!!!!
Вот такое впечатление остаётся после спектакля "Укрощение строптивой" - прекраснейшего произведения великого Шекспира. Эти мерзкие маникены, эта словесная "каша" во рту актеров вместо блистательных шекспировских реплик и монологов, эта убогая сценография и т.д. и т.п. В тоже время, думаю, что артисты здесь не сильно виноваты. Утеряна великая школа театрального и актёрского искусства, нет школы актерской речи. Эх, этих бы актеров да в хорошие режисёрские руки - цены бы им не было. Единственный кто показал своё актёрское мастерство на высоте - народный артист В. Смирнов.

Скажите, любители ли вы актеров в черном так, как люблю их я? Ну если вы даете утвердительный ответ, то стоит взглянуть на постановку Коршуноваса, чтобы увидеть, как он вплел не задрапированную костюмами пластику актеров в вязь Шекспировского повествования. Уж простите за аллегорию, но это именно вплетание, а не заштопывание (…дыр в режиссерском замысле, как может показаться некоторым), не нашивание (…не нужных модных шевронов, чтобы казаться современным) и не пришивание пуговиц или застежек (…зачем что-то скрывать в пьесе, где и так все откровенно расписано).
Если вдуматься, то любой театр – это и так условность, это ведь не сама ситуация, не сама жизнь, не сами судьбы – а всего лишь их имитация (хорошая или плохая, заставляющая задуматься или нет), так зачем в этой условности костюм?...зачем этой условности декорация? …в текущем составе актеров – не зачем! Лысенков и так справится со своим героем. Подумайте, зачем человеку с характером, идущему на приступ строптивой дамы костюм? Да будь наряд пышен, дорог, роскошен и исторически достоверен, он бы не помог завоевать Катарину. Здесь могут помочь только собственная харизма, собственная энергетика и напор, и я говорю сейчас не про Петруччо, а про Лысенкова. Вот я смотрю на этого молодого актера (слышал, считающегося восходящей звездой) и понимаю, что он может завоевать Катарину и в черном трико. А что еще надо?! Причем завоевывает он ее не условно (как в театре), а по-настоящему.
А любите ли вы актеров в красном? Я вот с этого момента – люблю. Отдельное спасибо Пажу, заблудившемуся где-то между «Деревом» и современным балетом.
Хочу успокоить и сторонников классики: будут вам костюмы, даю руку на отсечение, что вам понравится как они «инсталлированы» в пьесу. Именно инсталлированы (ибо смотри швейно-рукодельную казуистику выше :) ) .
Будут вам и декорации. Они точно важны и нужны. Они так же грамотно «вплетены» в шекспировские сцены, как и черные минималистичные костюмы действующих лиц. Я даже успокою сторонников аутентичных исторических декораций: они не настолько аскетичны, как например, в «Ромео и Джульете» в постановке Стуруа, но ровно настолько они и не «исторически достоверны».
Отдельное мужское спасибо исполнительнице роли Катарины – Александре Большаковой. Очень точное попадание в образ режиссера, и, безусловно, правильное осознание роли актрисой, с привнесением в образ всего чего нужно «от себя». Я прямо влюбился (может даже и не в саму актрису, но в такую ее экспрессию – точно).
Осталось еще пару раз посетить постановку для того чтобы уловить детали, ускользнувшие в первый раз. Повыхватывать из контекста фразы типа: «…а зачем нам Достоевский?» Понаблюдать за действом с другого угла.
А вообще, было в моей жизни два спектакля, после окончания которых, захотелось как в кинотеатре: пойти в кассу, купить билет и посмотреть это «кино» еще раз, сразу и немедленно! ...так вот это – третий такой спектакль!
P.S.: … и помните, у Шекспира пьеса начинается с того, как Трактирщица ругается с Медником…:)

На сцену выбирается хулиган с бутылкой Джонни Уолкера и читает о ускользающей любви и тяготах совместного проживания в мегаполисе, о том, как ранит перемена статуса вконтакте. Его утаскивает псарня лорда и делает шутку. Бродяга превращается в эсквайра, получает пажа в жены и зрителей в театре. Дают "Укрощение строптивой". Сложносочиненная элементарная (в смысле из множества элементов) плоская сценография состоит из клеток, музыкальных инструментов, оживающих бюстов философов и поэтов, вращающегося гипнотического колеса и бог весть еще чего. В виде манекенов для барочных нарядов выступают сами актеры, что в финале надеть одежды. Кукловодом трудится Оскарас Коршуновас, guest star Александринского театра. Режиссер управляет экспрессивным, неровным театром марионеток под живое и не очень сопровождение. Ожившие знаки шекспировского текста соревнуются в Вероне за любовь прекрасной Бьянки,пока старшую сестру Катарину за их же деньги третирует новоиспеченный муж. Ложный пафос финала разбивает актуальную (и весьма успешную) форму вдребезги. Начавшись за сегодняшнее здравие, спектакль кончает вневременнным заупокоем. Впрочем, главное сегодня - процесс.

Фантастика! Это удивительно интересный и завораживающий спектакль! Декорации,свет,музыка, современные элементы импровизации - в общей гамме на 5 с плюсом! Ходила с молодым человеком так он в шоке был,что театр это оказывается настолько круто и интересно. Вообщем сходите, женщины почерпнут от туда великолепную мораль про грамотное и единственно правильное отношение к своему мужу...

На грани. На волоске от того, чтобы смотаться в антракте. Но в итоге прощаешь весь постмодернизм, потому что получилось бодро, весело и закадычно. Словно собрались в коммуналке актёры и решили вспомнить молодость, жахнуть и показать себя.

И в какой-то момент этой громкой вакханалии обычный балкон становится балконом в итальянском городе. И к финалу все джинсы превращаются в камзолы. Театр - разный и это спектакль о том, что театр имеет право быть разным. Иногда странным. Иногда дурным и сумасшедшим. Но в итоге на душе хорошо, светло и весело. Не потому что насмешили, а потому что создали такое настроение - доброе, красивое и опять светлое.

Забулдыгу Слая берут в оборот и он не может остаться равнодушным к происходящему на сцене. Коршуновас весь зал держит за такого же Слая и счастье тому, кто посмеет отдаться на волю спектаклю и без брюзжания стать его со-творцом. Театр преображает и укрощает строптивую публику. Публика строптива и ворчит. Но иногда получается.