Спектакль в Москве Кто боится Вирджинии Вулф?

Через персональный ад профессорской семейной пары Кама Гинкас поговорил со зрителем о разбитой морали мира старого и ничтожности мира нового.

Пьеса Олби поставлена в фойе театра, публика оказывается в едином пространстве с актерами. Даже современный зритель, привыкший к подобным «фокусам», невольно съеживается: оказаться «глаза в глаза» с Джорджем (Игорь Горин) и Мартой (Ольга Демидова) - это как смотреть на трехчасовую схватку обожающих друг друга смертельных врагов.

Актерская игра здесь великолепна, но по-другому и быть не может: актеры поставлены в совершенно беззащитное положение, как бы под увеличительное стекло зрителя. Сыграть здесь «просто хорошо» невозможно – будет провал.

Итак, американская профессорская семья – Марта, истеричка, пьяница с несбывшимися надеждами на мужнюю карьеру и детей, и Джорж, прекрасный неудачник-преподаватель истории в потертом твиде, – ждут гостей в 2 ночи. На подходе молодая пара, только «влившаяся» в профессорский городок: смазливый преподаватель биологии Ник (Илья Шляга) и его недалекая жена Хани (Мария Луговая), которых Марта и Джорж должны ввести в курс жизни кампуса.

Режиссер делает Джоржа главным действующим лицом. Женившийся по любви на профессорской дочке, он так и не сумел встроиться в чуждую ему жизнь академ. городка, от которого прячется за книгами и бокалом виски. Доведенный до предела постоянными выходками любимой жены-монстра, Джорж решает, наконец, одолеть Марту, устроив ей, а заодно и гостям представление с играми, скелетами в шкафу и смертью нерожденного сына.

Молодая пара с радостью встраивается в игрища двух чудовищ, и на проверку оказывается бледной и еще неокрепшей реинкарнацией профессорской четы.
С идеей пьесы все ясно: «нам не страшен серый волк» семейной жизни агонизирующих, уставших друг от друга, но все еще любящих людей, превращается в разговор о том, что будущее цивилизации не несет надежд, а только бездарное повторение ошибок прошлого. И потомки, реализующие эту программу, еще более аморальны и пусты.

Интересно другое: как современный пост-драматический зритель воспринимает подобные работы. Несмотря на сокращенное пространство между зрителем и актерами, постановка вполне классическая.

Видно, что большинство зала находится под впечатлением, и немудрено – актерская игра великолепна, режиссура настолько филигранна, что не включиться в процесс очень сложно.

Но это реакция зрителя классического театра, который по привычке ждет старой доброй школы Станиславского.

Я же подумала о другом: К. Гинкасу удалось поместить меня в 70е или 80е. Магическим образом Игорь Горин стал напоминать Олега Янковского из "Полетов во сне и наяву", с обаянием советского "лишнего" человека, в Ольге Демидовой попеременно проглядывает то Рената Литвинова, то Марина Зудина. Зрительный зал и вовсе превращается в мир 40и-летней давности: несмотря на дорогостоящие билеты, зрители МТЮЗа сильно отличаются от публики ЦИМа или Гоголь-центра: степенные пожилые дамы, молодые люди, похожие на работников НИИ.

Осознанно или нет, К. Гинкасу удалось доставить мне настоящее пост-драматическое переживание. Может быть именно этого он и добивался? Через погружение в прошлое продемонстрировать никчемность нынешнего мира?

Самый недетский из ТЮЗов нашей страны представил в этом сезоне спектакль об апокалипсисе в одной отдельно взятой семье. Знаменитая пьеса американца Эдварда Олби разыгрывается в фойе театра силами четырех артистов — Игорь Гордин и Ольга Демидова выступают как старшая пара, Мария Луговая и Илья Шляга как младшая. Эти четверо на площади в двадцать квадратных метров в отсутствии сложных декораций и каких бы то ни было технических придумок показывают действие такой эмоциональной силы, что впору испытать катарсис. Каждый из них под чутким руководством режиссера Камы Гинкаса создает здесь свою лучшую роль — и речь не только о молодых актерах, но и о уже проявивших себя Гордине и Демидовой.

Марта в исполнении Ольги Демидовой напоминает сразу все гипертрофированные женские образы — от Ренаты Литвиновой до Жанны Агузаровой, от Инны Чуриковой до Елены Соловей. О Гордине разговор иной, с одной стороны ему такое амплуа уже отчасти знакомо — в предыдущем спектакле Гинкаса «Ноктюрн» он исполнил роль парня, который нечаянно убил свою сестру, у Олби мотив убийства родственников также присутствует. Но точность психологических мотивировок, точность оценок, насыщенные паузы, нагнетающие саспенс, умение одновременно проявить целый спектр сложных эмоций — в этом смысле Эдвард Олби предоставляет актеру гораздо больше возможностей проявить себя, чем автор «Ноктюрна» Адам Рапп. Все это вдвойне ценно в этом камерном пространстве, где актер оказывается как бы под микроскопом. Одно дело, когда перед тобой рампа, за которой так темно, что не видать и первого ряда, другое — когда ты существуешь, то и дело натыкаясь на зрителей, перехватывая их взгляды, а порой и вовсе вступая с ними в прямое взаимодействие.

Интересен и вот какой момент — в центре пьесы изначально стоит женщина, которая выдумала себе ребенка и растила этот фантом на протяжении двадцати с лишним лет. У режиссера Джордж оказывается важнее Марты, то есть он акцентирует внимание не на самой истории, а на восприятии ее каждым из персонажей. Каково это — быть замужем за человеком, который не оправдал твоих надежд? Каково это — быть мужем женщины, одержимой материнством, но не способной иметь детей? Каково это — придти в гости к людям, которые вдруг решили дать ожесточенный бой лицемерию?

Потому и радостно, что Гинкас не ставит нашему обществу никакого диагноза и не пытается читать морали; он говорит о частной истории, об исключении из правил — пусть и весьма уродливом исключении. Гинкаса интересует не сама история, не причины, лежащие в ее основе, а поведение героев в этой ситуации, их отношения друг с другом и с собой. На первом месте здесь не идея, не мораль, не отчасти детективный сюжет, а люди во плоти — благодаря этому спектакль и получился таким живым и настоящим.

В гости к профессорской семье приходит молодой преподаватель с женой. Они выпивают и разговаривают. А потом «все спятили». Марта и Ник, пытаясь разнообразить семейный быт, выносят мозги не только друг другу, но и едва знакомым гостям.
В спектакле всего четыре актёра: Игорь Гордин, Ольга Демидова, Мария Луговая и Илья Шляга. Все люди известные, сериальные. Их взаимоотношения не похожи на любовь. У каждого своя история отчаяния и мучения партнёра. Из-за этого кажется, что спектакль немного распался за те семь лет, что идёт на сцене ТЮЗа.
Т.е. не на сцене, а в фойе 2 этажа. Лестница используется как часть дома. Зрители сидят вокруг. А такие любопытные, как я, ещё и практически на головах у артистов. Примерно там, где заканчиваются коленки, начинается кресло, на котором сидят Демидова и Гордин. И в этом для меня оказался самый главный смысл спектакля: ты становишься не свидетелем, не участником, а именно заложником чужих тараканов. И вынужден с ними считаться, потому что не можешь уйти, спать, зевать, достать что-то из сумки и пр. Наверное, так же попала в зависимость от своих нервозов и писательница Вульф. А вслед за ней и героиня пьесы Олби – Марта, для которой пока всё не так печально закончилось: хоть она и носит поросячьи уши, но ещё не боится Вирджинии Вульф.

Нечасто бываю в МТЮЗе, но что смотрела — все спектакли совсем не для юного зрителя. И вот постановка «Кто боится Вирджинии Вулф?» тоже рассчитан на взрослую публику. Про саму писательницу в пьесе не рассказывают, только поют «Кто боится Вирджинии Вульф?» на мотив детской песенки «Нам не страшен серый волк».
На сцене две пары — Марта (Ольга Демидова) и Джордж (Игорь Гордин), супружеская пара со стажем, и недавние молодожены Хани Мария Луговая и Ник (Илья Шляга). В немолодой паре сложные взаимоотношения, но и разойтись они уже не могут, на это нет ни сил, ни желания. Но и у молодой пары хватает скелетов в шкафу.
Спектакль непростой, очень сложно наблюдать за одиночеством вдвоем в паре Джорджа и Марты, как они выдумывают ребенка, придумывают ему целую биографию. Актерам верилось, было ощущение, что они не играют, а проживают образы своих героев, особенно понравился Игорь Гордин. И теперь хочу посмотреть одноименный фильм.

Почему надо бояться Виржинии Вульф? Скорей бояться не ее саму, а такого отношения к жизни как у нее. У несчастной женщины психика была нарушена еще в детстве после трагических событий, а всю оставшееся время она пыталась свести счеты с жизнью, и один раз ей это удалось. Так что боялась она самой жизни и всех ее сюрпризов.
А в пьесе идет речь о немолодой паре, про отношения которых можно сказать: без тебя плохо, а с тобой еще хуже. Но разойтись при этом не хватает сил, энергии, да и желания, поскольку они привыкли уже жить вместе и взаимные оскорбления – это и есть их главное занятие, и они даже выставляют это на публику. Это и происходит в пьесе, когда к ним в гости приходит молодая пара, у которой, конечно, есть и свои скелеты в шкафу. В общем, все это вываливается на голову зрителя в концентрированном виде. А представляете, какая реакция была у американских зрителей середины 20 в. (тогда Америка была еще довольно пуританской страной)?
Интересно, что эту далеко недетскую пьесу я смотрела в московском ТЮЗе. Поставили ее неожиданно в фойе театра, и, кстати, очень здорово, - приблизили всё к зрителю. Очень хорош в роли Джорджа был Игорь Гордин, не в обиду всем остальным, он затмил всех, настолько по-настоящему выглядел его персонаж. И, это при сравнении с великим фильмом - хотя, конечно, это запрещенный прием, но сравнение напрашивается само собой. И переплюнуть Элизабет Тейлор, конечно, практически нереально.
Спектакль тяжелый, но, наверное, иногда надо смотреть пьесы, поднимающие такие вопросы, такая своеобразная тренировка для души.