Фильм

Темная вода

Когда Делии (Коннелли) было шесть, мама — красивая истеричка, измученная хроническими мигренями, — часто забывала забрать ее из школы. Теперь Делии за тридцать, у нее самой шестилетняя дочка и мигрени, она только что развелась с ублюдком мужем (Скотт), и тот хочет лишить ее родительских прав. Денег нет, Делия с дочкой ютятся в съемной двушке на Рузвельт-Айленд (в фильме про это нет ни слова, но в прошлом это был остров тюрем и сумасшедших домов). И, в общем, все бы ничего, но в квартире на потолке — очень страшное пятно цвета скисшей кока-колы.

Оригинальной «Водой» режиссер «Звонка» Наката три года назад пытался (как оказалось, безуспешно) попрощаться с жанром рассказа об ужасном: крохотный призрак стучал сандаликами где-то на периферии повествования, в целом же фильм был посвящен таким тонким материям, как, например, тайный страх быть покинутым. В Голливуде этот крен в общечеловеческую сторону, по идее, должны были выправить, но или к Накате после «Звонков» особенный пиетет, или бразилец Саллес («Центральный вокзал», «Че Гевара: Дневник мотоциклиста») оказался с принципами — в любом случае, американский вариант получился еще скромней японского. Исходя из идеи, что все потустороннее не более чем проекция повседневного, Саллес выкинул в корзину самые эффектные куски оригинала: тут нет девочки с черным лицом (у привидения личико дочки Невесты из «Убить Билла»), из дверей лифта не ударяет в конце гигантская приливная волна имени Стэнли Кубрика, вообще не случается почти ничего, что нельзя было бы списать на плохую работу коммунальщиков или тяжелое психофизическое состояние главной героини. Если Накате призраки надоели, то Саллес никогда ими не интересовался, так что его «Вода» не фильм ужасов; возможность же сколько-нибудь живой драмы свела на нет артистка Коннелли с ее местами невыносимой самозабвенной игрой по Станиславскому.

Остается, впрочем, не так и мало: прежде невиданный ракурс Нью-Йорка с канатной дороги, льющийся дождевой водой по стеклам Бадаламенти (на том свете такая музыка играет, должно быть, во всех лифтах) и сумасшедшая работа артистов второго плана — Тима Рота, появляющегося ради двух проходных, в сущности, сцен (он изображает странного юрисконсульта, живущего в автомобиле), или Рейли, играющего квартирного агента и, кажется, первым в истории жанра вкладывающего в небольшую роль понимание того, какую постыдную функцию выполняют риелторы во всех сюжетах про дома с привидениями. Вообще в том, как сделано это кино, чувствуется какая-то приятная расточительность — будто несколько приличных джазистов распаковали инструменты на автобусной остановке, чтобы сыграть какую-нибудь ерунду для маленькой мертвой девочки, стоящей под дождем.