Дом терпимости
Будни парижского борделя на рубеже XIX и XX веков
Париж, 1899 год, элитный публичный дом. Трагическая проститутка Мадлен (Барноль) видит сон: постоянный клиент дарит ей изумруд и делает предложение, они занимаются любовью, и Мадлен мерещится, что ее жених носит маску. Когда он придет к ней наяву — разумеется, без изумруда, — Мадлен расскажет сон, а он привяжет ее к кровати и разрежет ножом обе щеки — чтобы всегда улыбалась. Мадлен станет меньше заниматься клиентами и больше — хозяйством, а жизнь девушек будет идти своим чередом: реки шампанского, вечерние наряды, солидные гости. По утрам они спят по трое в маленьких светлых комнатах. Выходить из дома им можно только в сопровождении мужчин или мадам, так что они почти не выходят. Кто-то плачет в углу, кто-то — курит опиум в запертой ванной. За тяжелыми портьерами на парижские улицы неумолимо наступает двадцатый век.
Бертран Бонелло («Порнограф», «Тирезия») задумал рассказать о борделях десять лет назад — правда, тогда речь шла о современных публичных домах. Потом он хотел снять фильм о взаимоотношениях девушек, а в результате получился «Дом терпимости» — история о том, как жилось работницам борделя на заре XX века. Мир, редуцированный до спален, кухни и гостиной. Люди всегда более-менее одни и те же, меняются только костюмы и прически. Не тюрьма — уйти отсюда можно, но куда? А главное, зачем, если неясно, что делать снаружи, к тому же большинство из них в долгах. Самая несчастная девушка провела здесь 13 лет — самая молодая не верит, что такое возможно. Бонелло не задерживается ни на одной, создавая коллективный портрет в интерьерах, концентрируясь скорее на деталях быта и красоте линий тела, чем на особенностях женской психики. Это и не нужно: публичный дом тут служит символом уходящей эпохи, чем-то незыблемым, далеким и на удивление чистым. Девушки, прекрасные в своей статике, живут в мире, где время навсегда остановилось, и новый век, все настырнее стучащий в окно, чтобы рано или поздно ворваться и разрушить идиллию, долетает до них лишь отголосками. Настоящая жизнь для них — пикник на озере в ленивый летний полдень, а открытие метро, финансовый кризис и грядущие мировые перевороты так далеко, как бывает только в книжках. Уютное здание с красным фонарем над дверью вскоре придется освободить из-за высокой арендной платы. Ручная пантера, до сих пор мирно мурлыкавшая на бархатном диване, скользнет в коридор с тихим рычанием, а девушки, с заботливой тревогой находя морщинки на лицах друг друга, в последний раз наденут лучшие наряды, чтобы отпраздновать похороны, потому что это единственный повод выпить шампанского. Официально бордели запретят только в 1946 году, а пока Бонелло впускает в кадр предчувствие неминуемой катастрофы, подменяя салонную музыку мелодиями 1960-х и взрывами фейерверков над Парижем — приветственным оркестром новой эпохи и похоронным колоколом по старой.
Элегантный мужчина в пальто, пройдя мимо стоящей в коридоре девушки с глубоким декольте и корсетом, завернет в тускло освещенную комнату. Она, держа в своей нежной руке хрустальный фужер, медленно опустится на кровать. В тот момент, когда лямка игриво спадет с ее плеча, она начнет развязывать корсет. С холодным выражением лица он остановит ее, положит на кровать футляр и попросит сначала поговорить. Она расскажет ему про сон, в котором из ее глаз вытекает его сперма.
С этого момента зритель погрузится в очень красиво снятую, интеллектуальную, тонкую историю жизни обитательниц дома терпимости на рубеже позапрошлого и прошлого веков с характерными разговорами и проблемами: перед ним откроется занавес, обычно скрывающий то, что должно оставаться за ширмой. Прекрасный реалистичный финал - в принципе такой предсказуемый, но при этом неожиданный - вызовет ухмылку.
Несколько затянутый, в чем-то поучительный и любопытный фильм был отобран для участия в Каннском кинофестивале, в съемках принимал участие канал Arte France.
Этот фильм безусловно возглавляет рейтинг фильмов, которым лучше было бы не существовать. если хотите испытать полную палитру отвратительных эмоций, ужасно провести время, испортить настроение и остаток дня искать ответ на вопрос "зачем мы сюда пришли?", то несомненно, это лучшая картина в помощь. фильм ужасный до тошноты. первый раз в жизни я жалею, что сходила в кино.
Париж, рубеж девятнадцатого и двадцатого веков, дорогой бордель со взыскательной и приличной клиентурой. Красивые, хорошо и небрежно одетые девушки застыли в разнообразных позах, периодически перемещаясь от одного посетителя к другому. Кто-то играет в настольную игру, кто-то музицирует или поет, кто-то поднимается наверх в комнаты. Атмосфера непринужденна и расслабленна.
Перед зрителем на протяжении всего фильма проходит череда жанровых, мало связанных сцен — Вечер в салоне, Взыскательный клиент, Клиент-оригинал, Утро, Приход новенькой, Клиент-маньяк, Прогулка, Купание, Опиум, Медосмотр, Сифилис, Смерть проститутки — список можно продолжать и дальше…
Молодой нарождающийся двадцатый век где то там, за окнами, утопает в тусклом обволакивающем свете красного фонаря и вкрадчиво напоминает о себе приглушенными голосами посетителей, обсуждающих смутные и непонятные для девушек темы — дело Дрейфуса, открытие метро, возобновление олимпийских игр, новый роман Уэллса. Так через призму борделя украдкой демонстрируется срез эпохи.
Распорядок в «доме терпимости» прост, ясно расписан и по своей четкости чем то напоминает устав военной части. Даже на вечерний «выход» в салон девушки выходят под закадровую музыку, чем-то напоминающую барабанную дробь. И клиентов и девушек камера рассматривает отстраненно, как бы через лабораторное стекло. Это женский мирок, мужчина здесь субъект, который вторгается извне, он может причинить боль, или развеселить, или выкупить и заплатить в долги, быть милым или злым, но исчезает он почти так же быстро, как и появился. И опять в кадре череда светлых или зашторенных комнат, заполненных одними девушками и их мечтами и заботами.
Смыслы и идеи в фильме либо очевидны, как опадающий по лепестку в конце бутон розы или проститутка с разрезанным лицом, плачущая молочными слезами спермы, либо полускрыты. Но их и не хочется искать, слишком велик риск откопать очередной социальный или политический подтекст, которыми славится французское кино.
Проще откинуться в кресло и насладится вереницей проходящих перед тобою картин, зарисовкой минувшей эпохи.
"Дом терпимости", посмотрел в "Пионере", с субтитрами, зрителей было где-то на ползала. Название в нашем прокате полностью отражает содержание - фильм будет о доме терпимости именем "Аполлонида". Первая часть картины чем-то напоминает советский фильм про хлеборобов или нефтяников - эпически показан их нелегкий труд и воспета его красота, а во второй уже придется столкнутся с проблемами, главным образом из экономики, у проституции тоже есть своя экономика, как и везде. Сначала все будет очень красиво, как будто бы серебряный век, девушки, наряды, интерьеры и господа, игра на бокалах с шаманским, подарки и мечты на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетий. Потом расскажут об организации процесса и наборе кандидатов (без регистрации оказывается в дом не берут, все строго), жизни и быте работниц - кухня, поездки на природу, клиенты и распорядок дня, а еще дальше начнутся поножовщина и болезни, не все клиенты одинаковы. Вторая половина картины - медленное и красивое умирание заведения, уличная проституция сбивает цены, арендная плата растет, выхода нет, стреляют ружья, висевшие на стенах - восхитительная пантера на поводке в фильме неспроста, потом пригодится.
Мне фильм понравился, очень красивое кино, вполне динамичное и незатянутое, особенно были красивы костюмы персонажей. Но без натурализма не обойтись, я уже писал про поножовщину и болезни, там еще много чего будет. Что касается зрителей, то кое-кто так и не досидел до конца - почему-то мужчины, человека три ушли с просмотра, да и судя по отзывам, картина не всем нравится и многим кажется тяжелой. Мне так не кажется и я думаю, что можно и посмотреть.
Фильм, однозначно, не для массового потребления. Красивые крупные планы лиц, повторение в сознании героини неприятной ключевой сцены, долгие паузы в разговорах, безысходность.
Невыносимо тоскливо-красивое кино, смотрите в соответствующем настроении.
