3 мюзикла в жанре семейного хоррора

Они были такой красивой парой: он — остроумный стендапер по имени (только не смейтесь) Генри МакГенри (Адам Драйвер), она — оперная дива по имени Энн (Марион Котийяр), от нежного голоса которой готов был содрогнуться зрительный зал. Вскоре у них еще родилась дочка Аннетт — и на этом семейная идиллия закончилась. Переживающий творческий кризис Генри стал склочным и злым, а лодка любви разбилась о назойливый быт — в прямом смысле: путешествие на яхте стало для семьи роковым. Больше всего в фильме живого французского классика Леоса Каракса («Дурная кровь», «Любовники с Нового моста», «Пола Икс», «Корпорация „Святые моторы“») поражают лобовые метафоры: скажем, малышка Аннетт предстает в виде деревянной куклы, девочки-Пиноккио, потому что... ну, потому что Генри не видит в ней ребенка, живого человека, а видит игрушку. Или то, что цвет Энн и Аннетт — огненно-, витально-рыжий, а Генри — мертвенно-зеленый (увлечение разными его оттенками в фильме вообще приобретает какой-то нездоровый вид). Все это, конечно, можно списать на условности жанра мюзикл, который у Каракса прорывался в антракте еще в «Святых моторах», если бы на протяжении 2,5 часа эти метафоры не приобретали какой-то почти садомазохистский оттенок. Сказать, что «Аннетт» — душный фильм, — значит не сказать ничего. Недавно у Дудя телеведущий Александр Гордон всем напомнил, что искусство — это либо проповедь, либо исповедь. Так вот, «Аннетт», конечно, очень личная, сокровенная исповедь, снятая за 15,5 млн долларов, что может позволить себе не каждый режиссер. Для понимания этой картины, как ни для какой другой, важен контекст, ведь в образе Генри режиссер в аллегорической форме вывел себя, его жены — свою погибшую супругу, актрису Екатерину Голубеву, а дочки — собственную дочь Настю, которой и посвящен этот фильм.  

Как и в «Малкольме и Мари» Сэма Левинсона, режиссер выходит на авансцену и увлеченно начинает хлестать себя кожаной плетью — зрелище, надо сказать, душераздирающее, но вместе с тем и малоприятное, как и любой сеанс творческого эксгибиционизма. «Аннетт» — круто поставленное кино (Каракс — хороший режиссер, с чего бы ему снимать плохо?), но одновременно это невероятно злой мюзикл, в котором режиссер как бы не щадит себя, но именно «как бы». Он стремится показать, насколько жалок и ужасен Генри, но при этом берет на его роль обаятельнейшего Адама Драйвера — и вот его альтер эго выглядит уже не так ужасно (если режиссер хотел добиться другого эффекта, тогда сыграл бы сам, а не гримировал в финале Драйвера под себя). Он выводит героиню Котийяр как несчастную жертву, но при этом прочно задвигает ее даже не на второй, а на третий план, потому что... ну, потому что это сугубо мужская исповедь, женскому голосу тут не место. В довершение ко всему он наделяет Генри чертами серийного убийцы (учитывая то, что персонажа Драйвера зовут так же, как главного героя самого страшного фильма на свете «Генри: портрет серийного убийцы», такое совпадение становится зловещим) — и это был бы оригинальный сюжетный ход, если бы Ларс фон Триер уже не провернул его несколько лет назад в «Доме, который построил Джек». Конечно, не случайно то, что режиссеры изображают свое альтер эго в виде (эго)маньяка, но, как и любой повтор, этот прием в «Аннетт» уже не производит должного впечатления. Поэтому только и остается, что смотреть на невыносимо печальное покаяние — особенно невыносимое на русском языке, потому что прокатчики зачем-то решили отдублировать песни группы Sparks. Так что обязательно ищите версию с субтитрами, а если в вашем городе ее не показывают, то в ключевые моменты спасайтесь при помощи этого плейлиста.  

Фигуристка Надя Лапшина (Аглая Тарасова) и хоккеист Саша Горин (Александр Петров), вокруг которых в финале первого «Льда» камера закружилась как в «Телохранителе», поженились. Теперь они ждут ребенка, но ожидание первенца омрачается тем, что врачи не советуют Наде рожать (сказывается старая травма, роды могут привести к летальному исходу). Ничего не сказав Саше, девушка соглашается на рискованный шаг и (поверьте, это не спойлер) умирает еще в прологе. Убитый горем Горин остается с новорожденной дочкой на руках (он назовет девочку в честь возлюбленной — Надя (Виталия Корниенко) и полным непониманием, что делать дальше. Не облегчают ему задачу и органы опеки, которые рассматривают его жизнь буквально под микроскопом (несмотря на то что сердобольная героиня Надежды Михалковой в общем-то на его стороне). На помощь Горину приходит тренер Нади — Ирина Сергеевна Шаталина (Мария Аронова), которая берется помочь ему в воспитании девочки. И все вроде бы идет хорошо, однако гиперопека Горина (он не разрешает девочке встать на коньки) выходит ему боком: после несчастного случая суд не разрешает ему видеться с дочерью. Чтобы стать лучшей версией себя, он с помощью героини Юлии Хлыниной возвращается в хоккей, но Шаталина ни при каких обстоятельствах не хочет отдавать ему ребенка. Начинается долгая и муторная судебная тяжба в духе «Крамер против Крамера» и фильма Ноя Баумбаха.

Когда-то в Новом Голливуде с легкой подачи Стивена Спилберга появился термин «хай-концепт», означающий задумку, суть которой можно объяснить на пальцах. Согласно такому хай-концепту новый фильм Жоры Крыжовникова, например, легко превратить в следующее уравнение: «Лед-2» = «Звоните ДиКаприо!» + «Брачная история». Однако (хвала небесам!) ни одной даже самой успешной формулой невозможно объяснить магию кино. В любом хорошем фильме слишком много переменных. В любом хорошем фильме каждый может найти что-то для себя. Главное помнить: кино — это не только нарратив и визуал, но и люди. Именно люди, а точнее, противоречивая человеческая натура, наша странная деструктивная природа так завораживают режиссера. Герои Крыжовникова могут показаться неприятными или даже омерзительными, но это только потому, что он делает их неоднозначными, выпуклыми, живыми (а еще, как адепт олдскульной драматургии, в котором чувствуется школа Марка Захарова, знает, как выстраивать персонажей так, чтобы потом они высекали искры друг из друга).

Павел Руминов («Дизлайк», «Статус: Свободен»), как будто на спор, снял семейный фильм. Эта история про двух влюбленных друг в друга уличных музыкантов — гитаристку Лизу (Юлия Снигирь) и барабанщика Артема (Роман Курцын), которые решают стать настоящими рок-звездами, однако непредвиденная беременность Лизы кладет конец их только начавшемуся восхождению на рок-олимп. Проходит десять лет, у четы растет смышленая дочка Вита (Маша Лобанова), однако Лиза, чувствуя себя несамореализовавшейся, покидает семью ради музыкальной карьеры. У Руминова два конфликта: внутрисемейный и музыкальный (в фильме панк-рок противостоит российской эстраде). Это настолько невинно и забавно, что даже по-своему обаятельно: неузнаваемые артисты в гриме (из Курцына сделали Курта Кобейна, из Снигирь — Пи Джей Харви), умненькая не по годам девочка, как будто бы пришедшая из какой-то сандэнсовской инди-драмы, гомерически смешной Алексей Чадов в роли музыкального продюсера, в душе которого живет настоящий рок-н-ролльщик. Да, это шоу двойников, а местами настоящий цирк, но, право слово, со времен «Кудряшки Сью» не было таких трогательных отцов-одиночек, как Артем.