Спектакль

Заговор чувств

Пьесу «Заговор чувств» Юрий Олеша написал по мотивам своего романа «Зависть» в 1929 году, тогда же ее поставили в театре, но вскоре по понятным причинам отложили надолго — до перестройки. Сегодня эта вещь читается как энциклопедия советских двадцатых. В ней есть гротескное изображение «нового быта» и доведенная до абсурда борьба идей: мечта о создании нового человека (утопия, которая вот-вот обернется фашизмом) сталкивается с «новой вещественностью» и старой человеческой природой.

Ольга Субботина, режиссер с большим опытом современной драматургии и не­большим, но значимым в этом случае опытом телесериалов, почувствовала созвучность эпох и остроумно угадала типажи. Пьеса начинается утром молодого человека без определенных занятий, Николая Кавалерова, которого подобрал пьяным на ули­це и привел к себе в дом Андрей Бабичев, директор треста пищевой промышленности. Молодящийся коммерсант Бабичев (Владимир Скворцов) делает гимнастику в голубом спортивном костюме с надписью «SOCHI», а Кавалеров (Павел Мамонов), небритый раздолбай в худи, брезгливо наблюдает за ним. Две разные социальные страты спорят о героизме и колбасе, а потом сталкиваются в любви к идеальной девушке Вале (Светлана Устинова). Ее отец Иван Бабичев, брат и антипод коммерсанта. Илья Ильин играет постаревшего в тусовках и подземных переходах неформала, защитника гуманизма в царстве мамоны — и аттестует себя «королем пошля­ков». Он видит свою опору в маленьком человеке, мещанине; в спектакле Субботиной это рядовые работники комбината питания «Четвертак», которых можно найти в естественной среде обитания — на корпоративе. Иван обещает вдохновить на под­виг, а подталкивает к убийству, и это неиз­бежно: любая демагогия опасна, любые лозунги приводят к одному раскладу. Постепенно реальность начинает искажаться, кислотно-бредовые сны персонажей с их фобиями и страстями уводят их в другое время. Вдруг возникают костюмы в стиле 30-х, а действие перемещается (вместе со зрителями, которых переводят в другой зал) из квартир на трибуны стадиона. Вакханалия массового подсознания приводит к логичному финалу: под рев трибун ­­герои одинаково механически вскидывают руки в приветствии — пока еще футболистов.