Русский вариант сценария фильма «Страх съедает душу» написала драматург Любовь Стрижак, это третья и заключительная часть трилогии «Гоголь-центра» по классике кинематографа (вслед за «Братьями» Мизгирева по Висконти и «Идиотами» Серебренникова по Триеру). Ее проекция сюжета Фассбиндера на современную действительность укладывается в краткое описание: пожилая москвичка влюбилась в молодого таджика, и понеслось. Историю изобретательно воплотил латыш Владислав Наставшев, заполнив пространство столами и стульями, трансформирующимися в причудливые конструкции.
Драматический |
18+ |
Владислав Наставшев |
2 часа, без антракта |
Однажды Райнер Вернер Фассбиндер углядел в некой американской мелодраме про богатую вдову и садовника социальный конфликт и тут же его актуализировал. Так появилась знаменитая лента про роман пожилой немецкой уборщицы и молодого мигранта-марроканца «Страх съедает душу». Спустя почти сорок лет драматург Люба Стрижак по заказу «Гоголь-центра» переписала сценарий Фассбиндера, перенеся действие в современную Москву. Получился остросоциальный спектакль про любовь пожилой москвички и юного таджика — заключительная часть трилогии «Гоголь-центра» по культовым киносценариям. Контекст этот важен, ибо появись сама по себе новая российская пьеса с таким содержанием, ее единогласно сочли бы непригодной — мало того что «разжигает», так еще и в лоб. А тут — деваться некуда, Фассбиндер все ж таки.
Латыш Владислав Наставшев, поставивший в прошлом сезоне трогательную и аккуратную «Митину любовь», на пределе возможностей поэтизировал предложенный материал, заполнив сцену пластиковыми столами и стульями, превращающимися во все подряд — в барабан, на котором таджик Абу играет на своей свадьбе; в щит, спасающий молодоженов от летящих в них помидоров; в высоченный дом, который рухнет вместе с терпением, и т.д. Все это несколько оттеняет катастрофическую банальность монологов о ненависти к «черножопым» (у Фассбиндера, к слову, отсутствующим напрочь) и бесконечную трансляцию одной единственной морали: современное российское общество нетолерантно. Что действительно отрадно наблюдать, так это внятные актерские работы — заняты главным образом переживающие второе рождение артисты бывшего Театра им. Гоголя. Искренняя, импульсивная при удивительном аристократизме Светлана Брагарник в главной роли — несомненная победа «Гоголь-центра».
Если в первой части трилогии — «Братьях» Алексея Мизгирева по «Рокко и его братьям» Висконти — Михаилу Дурненкову удалось создать многоуровневое драматическое произведение, а Валерий Печейкин, переписывая сценарий фон Триера для «Идиотов» Серебренникова, заигрался в заурядную политику, то «Страх» встал аккурат посередине — благодаря тому, что периодически отрывается от осточертевшего цитирования будней, чтобы найти во всем этом неформулируемую красоту. Именно то, что обнаружил в 1974 году Фассбиндер.