Знаменитую чеховскую пьесу поставил худрук «Народовы» Ян Энглерт. Он уже работал с этим материалом в начале 90-х годов на польском телевидении, Иванова играл все тот же Ян Фрыч. Но за прошедшие 15 лет Фрыч заметно постарел. Он теперь играет не 35-летнего донкихота и донжуана, а человека, смертельно уставшего от жизни и фактически повернувшегося спиной к миру со всеми его соблазнами и надеждами. Контрастом герою выступает шумное пестрое окружение, вовсе не пошлое и отвратительное, как часто играют, а симпатичное и жизнелюбивое. И изображают этих милых провинциальных обывателей первостатейные польские звезды — от Януша Гайоса до Гражины Шаполовской.
Драматический |
Ян Энглерт |
В этой постановке, мне кажется, очень верно отражен Чеховский дух, когда все герои вроде хорошие люди… а вот что-то у них идет не так, причем катастрофически не так. Все мучаются, все несчастны, и вроде виновник есть… А лично у меня обвинить его – не хватит душевных сил, такой он близкий и понятный. И если диагноз большинства предельно ясен – они маются от собственной лени, от того, что не могут сами себя развлечь, то Николай Иванов действительно страдает.
Мне показалось, что именно спектакль «Иванов» польского театра «Народовы» полностью использовал пространство Александринского театра. Именно театра, а не только сцены. И вроде актеры не перемешивались со зрителями, а оставались в рамках сцены. Но режиссер сумел создать какое-то уникальное сочетание сценического пространства с пространством театра, когда забываешь, где заканчивается сцена и начинается зрительный зал.
Выходя с этого спектакля, в голову приходит мысль: «Вот что может сделать гармония талантливых режиссера и актеров!».