Москва
8.2

Спектакль
Год, когда я не родился

Постановка - Театр Олега Табакова. Сцена на Чистых прудах
скачать приложение
Бот
Олег и Павел Табаковы в актуальной пьесе Розова

Константин Богомолов обнаружил среди героев пьесы Виктора Розова «Гнездо глухаря» тех, кто вчера был молодым циничным карьеристом, а сегодня — у руля власти. Часть сцен показана вживую, часть — на экране, куда камера проецирует панораму советской квартиры и крупные планы ее обитателей. Мы следим за происходящим будто бы глазами спасителя, который не родился в тот год, потому что его мать сделала аборт. В 60-х Олег Табаков дебютировал на сцене в ролях бескомпромиссных «розовских мальчиков». В этом спектакле «розовским мальчиком» рядом с Табаковым дебютировал его сын Павел.

  • Год, когда я не родился – афиша
  • Год, когда я не родился – афиша
  • Год, когда я не родился – афиша
  • Год, когда я не родился – афиша
  • Год, когда я не родился – афиша
Драматический
16+
Константин Богомолов
2 часа 20 минут, 1 антракт

Участники
Все

Как вам спектакль?

Рецензия Афиши

9
Елена Ковальская
809 отзывов, 248 оценок, рейтинг 1156
29 мая 2012
Олег и Павел Табаковы в актуальной пьесе Розова

Премьера «Черешневого леса»: де-юре постановка «Табакерки», де-факто спектакль на большой сцене Художественного театра. Спектакль с роскошным символическим потенциалом: 17-летний Павел Табаков, как 54 года назад его отец, дебютирует в роли бескомпромиссного «розовского мальчика». Рядом с сыном на сцене отец — и восстановлена, стало быть, «прервавшаяся связь времен». Пьеса Розова тоже настаивает на преемственности, развивая сюжет «Горя от ума». Представьте, что Софья вышла за Молчалина, тот бодро шагает по карьерной лестнице благодаря стараниям Фамусова, потом мы узнаем, что он занял сту­пень на карьерной лестнице, на которой видел себя Фамусов, и завел связь с до­черью более перспективного чиновника. Общественная ситуация все та же — удушье. Чацкий в пьесе тоже есть, только его зовут Пров, он еще подросток, но о том, чтобы уехать из страны, не может быть и речи по другой причине: на дворе 1978 год.

Константин Богомолов и художник Лариса Ломакина выдержали постановку в холодном евростиле: советская квартира открыта двумя комнатами к зрителю, из остальных идет черно-белая трансляция на развернутый сверху экран. Чешская мебель, хрусталь в сервантах, иконы в серебряных окладах, зеленая лампа на массивном столе советского функционера. Константин Богомолов тоже говорит о преемственности, но только поперек сложившегося ностальгического тренда и общественного консенсуса на предмет советского прошлого, в котором-де было много хорошего. Особенно явно его спектакль выпадает из той жизнеутверждающей картины, которую рисует фестиваль «Черешневый лес», — кар­тины согласного цветения бизнеса и культуры на фоне припавшей к традиции и по-весеннему обновляющейся России. У Богомолова цветет не черешневый лес и не вишневый сад — больничный палисадник за окном умирающей пионерки из стихотворения Багрицкого. У него страна пожирает своих детей — бросая их то в сабельный поход, то в пекло Сталинграда, заставляя матерей вытравливать нерожденных детей, а тех, кому не повезло родиться, принуждает к самоубийству. В пьесе Розова Пров — чтобы не повеситься, как одноклассник, — совершает бессмысленный и безумный поступок и оказывается, пусть и коротко, за решеткой. В спектакле Богомолова год спустя его отправляют в Афганистан. Выживают только такие, как Егор Ясюнин и Золотарев, — изворотливые существа, рассуждающие, что к 2000-м нагревшие им место старики уйдут за древностию лет и тогда придет их время. Вот оно и пришло. Не увидеть, в кого метит Богомолов, невозможно: аналогия между Судаковым с Ясюниным и Ельциным с Путиным абсолютно прозрачна — как и аналогия между Провом, девятого мая нарвавшимся на арест, и креативным классом, который в нынешнем мае от памятника Грибоедову развозили автозаки. Собственно, появление этого спектакля — один из тех редких фактов, подсказывающих, что сегодня не вполне или не окончательно, но 78-й.

6
0

Отзывы

9
Irina Gulneva
42 отзыва, 57 оценок, рейтинг 65
20 сентября 2012

От 10 сентября 2012.
Когда по экрану, натянутому вместо занавеса, словно в кино побежали титры, я внутренне сжалась: апрель 1978 года - мой выпускной десятый класс. Серванты с хрусталем, магнитола, пластинки, школьное платье и фартук, поцелуи, а уж когда Олег Павлович привел своего "немецкого коллегу", я поняла, что вот сейчас Константин Богомолов будет мне показывать мою жизнь. Читаешь пьесу - да, возникают воспоминания и смутные образы, а здесь видеоряд просто обрушивает на тебя то время и его ощущаешь кожей. Спектакль впитываешь не сразу и не безоговорочно, пытаешься сопротивляться, ведь не хочется выползать из этой сытой сегодняшней жизни в ту, про которую ведь только хорошее вспоминаешь, приятное. Ну и пусть черно-белые две программы, зато яркие флаги на демонстрациях, ну и пусть "прежде думай о Родине", зато "все еще впереди, надейся и жди"...Когда Надежда Тимохина декламирова Багрицкого, хотелось выть сквозь стиснутые зубы. Когда Дарья Авратинская изображала стриптиз, прилила краска к щекам, от воспоминаний, как хотелось попробовать запретное и как пробовалось. И погибшего в Афгане одноклассника вспомнила, и про девушку его из параллельного, и про восьмиклассницу беременную, исключенную из школы, и как папа меня, целующуюся, застал, и спустил с лестницы моего первого..Ой еееё..И я понимаю, почему мог рассказать про это время Розов, но как это удается делать Константину, "в тот год" едва народившемуся!...Тут либо талант, либо столь же большая боль, а скорее и то и другое. И нити, связующие времена..да что там нити - железные тросы. Все мы оттуда, и все наше сегодня тоже. "И вся страна в 2000 будет наша"...
Разглядывая огромную, шестикомнатную квартиру, следя за перемещениями героев по ней и по жизни, подглядывая, словно в огромную замочную скважину на проекции крупных планов, погружаешься в действие даже против своей воли. Режиссер верен себе, он выстраивает новые формы, их можно принимать или отвергать, но не заметить нельзя. И мимо пройти тоже.
Про актерство даже и неловко. Играли, как дышали. Наталья Максимовна - мне б тогда такую понимающую маму. Совершенно нетеатральный Александр Голубев - и его линия с кадрами хроники - в одно. Молодежь, и совсем уж от того времени отодвинутая, а прониклись. Очень понравилась Дарья Мороз. Вот впервые так негромко и глубоко. Роза Хайруллина, быть может, достоверностью своей даже переборщила, так карикатурно- выпукло получилась ее героиня. Олег Павлович..я тут вообще снимаю шляпу. И кураж и растерянность, и сила и слабость, а вот приступ сердечный не надо так достоверно, пожалуйста...
Реакция в зале меня, мягко говоря, удивила. Возможно публика ждет лишь когда ее буду развлекать, и ловит только такие, смешные моменты, не знаю.. Я лишь потом, когда накрыло послевкусие, поняла, что может и от смущения - не все же выносят такое откровенное обнажение души своей.
Спектакли Богомолова будоражат, говорят: иди и смотри. И думай, и переживай. И если он следующий поставит про 90-е, как это можно будет смотреть? Не знаю. Но буду. Он очень нужен сейчас, такой режиссер.
И опять понимаю, как и после Лира, что невозможно описать все впечатления полученные, невозможно раскрыть все параллели возникшие, и что буду долго еще возвращаться к спектаклю. Это настоящий современный театр.

13
0
5
АЛЕКСЕЙ ШАБАРИН
21 отзыв, 191 оценка, рейтинг 59
14 июня 2012

Право сказать, это третий спектакль театра-студии п/р О. Табакова, который я видел. Бывалые театралы, вероятно, скажут, что совсем ничего для формирования развернутого и полного понимания всех концептуальных закавык театра-студии. Честно, спектакль был занимателен, эпизодами - эксцентричен, эпизодами - интересен, эпизодами - скучен. Но фабула осталась так и не раскрыта. Не было единого пространства, в котором бы существовали и актеры, и режиссер, и сама драматургия. Табаков, конечно же, актерская глыба! Увы, совсем посредственно была занята Н. Тенякова. Спорная работа у Д. Мороз. Хорошие Голубев, Хайрулина, Тимохина (характерная актриса!!!) Мне очень понравился Павел Табаков (гены у него определенно крепкие). В общем и целом, посмотреть можно, но один раз. Спектакль с красивой сценографией и интерлюдиями, но почему-то без генеральной смысловой линии.

3
0
9
Эмилия Деменцова
135 отзывов, 191 оценка, рейтинг 206
28 мая 2012
«Год, когда я не родился»: год за два

Театр п/р О.Табакова сыграл премьеру с Табаковым О.П. и Табаковым П.О.



На афише спектакля – дверь с номером «1978». Закрытая, но не запертая. Двери в прошлое у нас не запечатывают. За ней, на сцене, – квартира «ненужных вещей» - корешков неразрезанных книг, расставленных по цвету, сувениров, некопеечных мелочей. В этой богатой обстановке живут «типичные представители» «простой» советской элиты. Проходные комнаты создают мнимое единство семьи в трех поколениях. Не семейное гнездо, общежитие. О приметах времени и времени как плохой примете, о том, что и что именно «бытие определяет» спектакль Константина Богомолова «Год, когда я не родился», представленный в рамках открытого фестиваля искусств «Черешневый лес».
Пьеса Виктора Розова, положенная в основу спектакля, задумывалась как «семейные сцены в двух действиях». Сцен хватает и темы их вечны, как и их участники – «отцы и дети», «жены и дочери»… Есть здесь и зять, женившийся скорее на тесте, чем на его дочери, которая « в семье своей родной казалась девочкой чужой». Семья, что называется, своего времени, большая, занимает шесть комнат. Но ее бытовые дрязги стали только поводом для режиссера рассказать историю Семьи, занимавшей когда-то одну шестую часть света.
«Год, когда я не родился» играют о 1978- м, но икается от него в 2012: год за два. И десяти отличий не наберется. На сцене «Боржоми» на столе, у нас – разве что в подполье. На экране сценическом – программа передач советского телевидения: пионер, дискантом выводящий песню о войне, программа о селекционной работе с георгинами, поэт-пародист Александр Иванов, Иосиф Кобзон, парад и салют. На экране домашнем - ежедневные концерты ко дню и по случаю, «Квартирный (дачный, медицинский, семейный, половой etc.) вопрос», Дмитрий Быков (если повезет), Иосиф Кобзон, парад и салют. И тогда, и теперь Олег Табаков (многие лета!) на сцене. Официальные новости стали мало отличаться от советских старостей – только датой и окраской (даже не политической, а просто тем, что стали цветными). Разве что милиция сменила имя и разменяла понятия о чести и долге. Все-таки «винтаж» и «ретро» у нас никогда не выйдут из моды, будь то вещи, или идеи. Уточнить бы, распространяется ли знаменитое «вино с годами только лучше» на дешевый портвейн?
Спектакль в сущности о том (вернее, и о том), что мы сняли с повестки дня знаменитое гамлетовское: «Порвалась дней связующая нить». «Никто не забыт, ничто не забыто» - поистине стало национальным девизом РФ. Только девиз этот распространился дальше великого подвига солдат-победителей, он объял и мелкое, и мелочное, вроде чашек с отбитыми ручками, пылящимися на полках «на память». Мышление на перспективу, расчеты на будущее и стабильность, идентичная натуральной (без консервантов и регуляторов кислотности) оставили нам от «Гамлета» только один вопрос. И тот от переводчика: «Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?».
Программка спектакля снабжена фотографией с демонстрации с флагами, созвучными по цвету Красной площади. Символика партии затерта, но сомнений не вызывает. «Кипятковая вязь» тех дней «не простыла» (с книжной полки в сценической квартире с печалью глядит С.Есенин), но регулярно подогревается. Выходят и сегодня с красными гвоздиками, флагами, идеалами на демонстрации и шествия, идут, правда, вразвалочку, годы не те, но убежденно и верно. Верно не столько лозунгам, сколько памяти, своей молодости. В спектакле разыграно стихотворение Эдуарда Багрицкого, упомянутое в пьесе, про «Валю-Валентину». Но Богомолов-филолог одной строчкой не ограничивается, преподносит целиком с: «Пусть звучат постылые, /
Скудные слова - / Не погибла молодость, / Молодость жива! / Нас водила молодость / В сабельный поход, / Нас бросала молодость / На кронштадтский лед. / Боевые лошади / Уносили нас, / На широкой площади / Убивали нас. / Но в крови горячечной / Подымались мы…»
На сцене представитель молодости держит в руках проецируемый на экран красный (с кровоподтеками) стяг со знаменитой эмблемой на тему «хочешь жни, а хочешь куй». Изображение смещается, и вот уже красное древко проходит аккурат по венам знаменосца. «Тридцатые, хорошее было время, верно?» - с сентиментальной улыбкой подмечает подруга юности главы семьи Судаковых (Надежда Тимохина).
«Чтоб земля суровая / Кровью истекла, / Чтобы юность новая / Из костей взошла». Такими плодами «из костей», ими удобренная, и разрешается наша земля, где пшеничные поля легко трансформируются в поля брани. Теми, кто «удобрял» взращиваются новые «кадры». В спектакль вшит диалог Егора (Александр Голубев) с ушлым (перспективным) коллегой (Вячеслав Чепурченко) о ценах на ценности. Дальновидный кадр заверяет, что поколение отцов, живших в нищете и разладе, тяготеет к ценностям материальным, удобствам быта. «Дети» же против материального благополучия тоже не возражают, но для них это не предел. «Порядок восстановить!» - говорит представитель поколения берегов не видящих, и все бы ничего, но нехитрые подсчеты, сделанные режиссером и озвученные со сцены, показывают, что сегодня именно это поколение, заматеревшее в 70-80-е, стоит «у руля».
В спорном спектакле (герои спорят в нем, зрители о нем) бесспорно одно –декорации Ларисы Ломакиной. Художнику, когда-то сумевшему разместить на миниатюрной сцене «Табакерки» квартиру с кухней и лестничной клеткой (спектакль «Старший сын»), на этот раз досталось королевство побольше. Герои пьесы В.Розова живут вольготнее (по метражу, да и вообще), чем герои А.Вампилова, потому на сцене МХТ им. А. Чехова выстроили квартиру в шесть комнат со всеми удобствами. На «чердаке» сцены – экран, на котором, как в мониторе охранника-консьержа, отражается все происходящее во всех комнатах. Многообразие точек зрения героев выражено и визуально- зрители видят происходящее с разных точек и ракурсов. Видят очевидное (оливье на праздничном столе – отголосок семейных дрязг из громкого спектакля К.Богомолова «Лир») и неприглядное (измены, притворство, ноги под потолком…). При желании, спектакль можно смотреть как фильм, игнорируя сцену (подарок для галерки, «большое видится на расстояньи»), эстетика кино в нем превалирует над театральной: сцены выстроены как кадры, да и монтаж текста подчинен этой «раскадровке». Нет в этом слиянии экранного и сценического новомодного эффекта или эклектики, нет наложения или подмены. Форма эта позволяет рассказать (показать) о героях то, в чем они сами себе не признаются, чего не замечают в себе и вокруг. Оттого многочисленные паузы здесь, порой, красноречивее слов.
Впрочем, публика, по привычке, охотнее реагирует на текст. Розовские реплики не потеряли ни актуальности, ни юмора, ни остроты. Памятен и сохраненный на пленке спектакль по этой же пьесе с Анатолием Папановым в главной роли. Спектакль отличный по настроению, ритму, подтексту, оставляющий призрачную надежду на светлое будущее. С тех пор автора пьесы успели вывести с афиш, подзабыть, перевести «во второстепенные», но его слово и темы явно пришлись ко времени. Текст сокращен, отретуширован, доведен до соответствия задумке режиссера. Константин Богомолов не только подробно изучил биографию своих героев, но и додумал их будущее. Соотнес художественный вымысел с исторической правдой, даты с темпераментами. И вышло, что для одних замаячил десятилетний Афган (тема непрестанной войны – одна из болевых в спектакле), для других – шест в ночном клубе, третьи – затянули будущее петлей на шее.
«Забываю о времени, которого не хватает», - говорит в интервью советскому (другого и не было) телеканалу цветовод-любитель. Для зрителей эта фраза обретает иной смысл. Время без действия передает спектакль. Публика перешептывается, вспоминая и глядя на школьную форму, пластинки «The Beatles», каемочки сервизов и прочий «антиквариат» молодости. Актеры же, в этих явно переигрывающих их предлагаемых обстоятельствах, намеренно проговаривают текст, произносят его без знаков препинания и интонаций, устало. Сцена завешена микрофонами, но слышно не все и не всех (в особенности актеров помоложе), кажется, в стремлении жить на сцене как в жизни здесь пренебрегли сценической речью (тут бы кстати пришлось название первоисточника – «Гнездо глухаря»). Но есть и яркие (не на фоне, а сами по себе) актерские работы. Роза Хайруллина в роли торговки овощной лавки производит фурор, срывает аплодисменты и акапелло (крик-плач-стон) Дарьи Мороз. Дуэт Олега Табакова и Натальи Теняковой не вызвал сомнений ни до, ни после спектакля – кажется, они не играют, настолько органичны, присутствуют как свидетели эпохи. Табаков-младший - еще один пример того как, хорошо, плохо ли, но вьется «связующая нить». Для юного актера, студента театрального колледжа (еще одно детище его отца), эта роль – уже не дебют на профессиональной сцене, как оговорено в программке, но пока она великовата, на вырост. Острого и важного для пьесы конфликта отца и сына явить не получилось - быть может из-за конфликта с ролью. Впрочем, стоя на сцене с отцом, в роли его сына, у актера есть пример и ориентир «в кого» расти. Олег Павлович Табаков стал когда-то воплощением «розовского мальчика» в спектакле (а потом и фильме) по пьесе «В поисках радости». Тогда его герой дико кричал от боли за погубленных рыбок («Они же живые!»), нынешний же персонаж («не кочегар, не плотник, - партийный работник) «впервые сердце почувствовал» после не назначения на маячащую на горизонте должность.
«Год, когда я не родился» Константина Богомолова кажется закономерным в череде его спектаклей «Старший сын», «Wonderland –80», «Лир». Объединены они темой роли истории в истории. Речь, конечно, об Отечестве и памяти, в которой «такая скрыта мощь, что возвращает образы и множит». Звучит в спектакле незатейливая песенка про «нефтяных королей», - кто же мог подумать, что она в сочетании с «все могут короли» - станет сегодня неофициальным гимном. «Жениться же по любви» королю с народом никак не удается, – то обман, то насилие. Может и впрямь стоило бы сделать аборт – прервать бремя беременности прошлым. «Год, когда я не родился» ведется от лица нерожденного, самого счастливого из всех персонажей.
Но не все так мрачно. Уморительная (во всех смыслах) постановка предрекает торжество свободы и сестры ее справедливости: Роза Хайруллина напевает блатную классику с текстом «свобода –ля, свобода –ля, свобо-о-да…». А далее титры, аплодисменты и конец. Промежуточный. Ведь в разросшейся как опухоль квартире все еще царит затхлый дух. Дух времени. Проветрить бы! И лучше ветром перемен.

”Комсомольская правда” http://kp.ru/daily/25889.5/2850474/

2
0
7
Евгения
46 отзывов, 78 оценок, рейтинг 137
25 февраля 2015

Чётко и по делу, тонко и очень точно, без лишних надрывов, разве только там, где без них совершенно никак. "Год, когда я не родился" покоряет не сразу, но, погрузив в себя, держит крепко. Это вообще интересно - смотреть на мир недалёкого прошлого из того будущего, о котором 35 лет назад грезили, не мигая.

"Сколько тебе будет в 2000-м?" - спрашивает один из героев другого в недалёком 1978-м. "40". "А мне 50. Только представь, какими молодыми мы встретим новое тысячелетие! Ведь это Всё будет нашим!" И стоит посмотреть спектакль, чтобы понять, что речь их не трогает - пугает.

"Год, когда я не родился" - это пьеса "Гнездо глухаря" советского классика Виктора Розова, глазами режиссёра Константина Богомолова - о жизни семьи и страны, когда они неотделимы. Семья Степана Аркадьича Судакова (Олег Павлович Табаков) из советской элиты и интеллигенции: сын почти пристроен в МГИМО, дочь - замужем за простым, но перспективным парнем, успешно подсиживающим тестя. О любви - так вышло - речи здесь нет, у неё - второй аборт, и если первый - в угоду родителям, то второй - в поддержку мужа, дабы не нарушить его карьеру. И карьера эта идёт в гору.

Говорят, этой пьесой когда-то Виктор Розов своего рода поставил диагноз советскому строю: "пациент скорее мёртв, чем жив". ведь только так можно описать строй, в котором теряют чувствительность даже самые стойкие его члены, вроде главного героя Судакова.

Советское прошлое многие сейчас вспоминают с придыханием. Возможно, Советский Союз здесь и ни при чём вовсе: у многих ностальгирующих тогда случилась бурная молодость, а молодость - это всегда придыхание, и дело здесь не в стране. В этой постановке его нет - здесь, скорее, дерзость взглянуть на это прошлое по-другому - не светлое и не мрачное - разное. Для такого взгляда, где есть место и юмору (порой искромётному, как в сцене удивительной актрисы Розы Хайруллиной), и горечи, которую не проговаривают - пропевают (на мой взгляд, здесь одна из гармоничнейших ролей любимой мною Дарьи Мороз), и общему цинизму, и трагедии (начавшейся в 1980-м в Афганистане, которую спектакль не обойдёт стороной), и честной истории - Табакерка на сцене МХТа, "Год, когда я не родился".

1
0
9
Валерия Ференец
8 отзывов, 13 оценок, рейтинг 13
4 июня 2013

Поход на этот спектакль был для меня случайным. Как и все самые яркие и запоминающиеся события моей жизни.
Трогает до слёз.
А больше ничего не скажу - идите и сами всё увидите)

1
0

Рекомендации для вас

Популярно сейчас

Афиша Daily
Все

Подборки Афиши
Все