Спектакль

Философский камень

Когда в ГЭЗ-21 идёт спектакль Вадима Максимова «Философский камень», на сцене нет героев. Нет характеров, персонажей и сложных судеб. Только импульсы, одни импульсы.

Маленькое вытянутое помещение площадью не больше однокомнатной квартиры, вдоль стен в два ряда расставлены стулья. Сцену в привычном её понимании – приподнятую над зрителями – заменяет пространство в центре комнаты. Вместе со зрителями на одном из стульев сидит Нечто, укрытое чёрной тряпкой; скоро погасят свет, кусок ткани слетит и на сидящее на стуле чучело обрушатся удары плети.

Человеку непосвященному постановки Театральной лаборатории Вадима Максимова покажутся сущим бредом. В одной части сцены гортанно шипит сумасшедший профессор, в другой – извивается на полу его полуголая жена. Ничего себе парочка! Обстановка усугубляется появлением плётки, топора и расчленением трупа – слава богу, тряпичного. Российский зритель, воспитанный на системе Станиславского – вполне себе классических постановках с традиционным сюжетом и недюжинными муками героев – вряд ли увидит в максимовской постановке что-то большее, чем показательную порку чучела.
Чтобы всё встало на свои места, нужно разобраться в театральной школе, представителями которой являются актеры Лаборатории. Знакомьтесь, театр жестокости Антонена Арто, явление в нашей стране практически не известное. Теория театра, где главными действующими лицами были бы импульсы и сгустки чувств, прижилась в европейском театре концепция воплотилась во второй половине XX века, а до российского и вовсе дошла с почти сорокалетним опозданием.

Театральная лаборатория Вадима Максимова – явление редкое. И оттого ещё более притягательное. Постановщик и актеры здесь не заботятся о правдоподобии: набитая перчатка совсем не похожа на оторванную руку, а топор, как на школьном утреннике, сделан из картона. Но это и не нужно – за спецэффектами зритель пойдёт в кино, а на спектакле Театральной лаборатории важно передать эмоцию, заполонившую мир героя. Отсюда и бедность декораций: в «Философском камне» из них – только стол и стена, на которой распяли жертву, и практически полное отсутствие сюжета. Нет, определенная сюжетная линия, конечно, есть, но она настолько размыта и непонятна зрителю, что её пришлось описать в программке, которую так навязчиво предлагали перед началом спектакля. И, как оказалось, не зря предлагали – в лабиринте эмоций и снов очень легко заблудиться.
Мир, построенный в «Философском камне» не имеет оси. Он подстраивается под каждого из зрителей в зале, рождая в каждом сознании свою уникальную трактовку. Одному спектакль покажется разговором о низших страстях, одолевающих нас на пути к познанию, другому – беседе о вечной истине, третьему – и вовсе сценической интерпретацией поиска философского камня. В этом и есть главная цель экспрессионистского спектакля вообще и «Философского камня» в частности – дать человеку повод подумать, выстроить собственную концепцию реальности, не только сценической, но и той, что за пределами театра.

Кем бы вы ни были – поклонником традиционного театра Станиславского или искателем смелых решений Арто, «Философский камень» не отпустит вас ещё минимум три дня. Он будет усиленно держать ваше воображение, вторгаясь в него то отрубанием рук Арлекину, то пожиранием ребенка доктора . Человек, зашедший на спектакль «с улицы», будет возмущен неистовством происходящего на сцене и раздосадован бездарно потраченным временем и деньгами. Тот, кто озаботился предварительным знакомством с теорией экспрессионистского театра, напротив, о времени не пожалеет. Скорее, даже порадуется, что своими глазами увидел то, о чём в нашей стране пока можно судить лишь по статьям из театроведческих учебников.

Ю.М.