Все отзывы о спектакле «Евгений Онегин»

Жолдак поставил символистский спектакль, в нём лишь два цвета, два цветосимвола – белый и чёрный. Белый – цвет жизни, открытый свободный цвет. Чёрный – фиксирующий цвет судьбы. В этих цветах решена и программка, и занавесы, начальный занавес – белый квадрат на чёрном фоне, жизнь – в обрамлении, в раме судьбы.

Белое. Жизнь. 1 акт
Белая гостиная Лариных, белый лепной потолок, белые стены, белая ваза, девушки и их домашние во всём белом, белый-белый день, светлая жизнь вся впереди. Но – чу! Чёрные знаки судьбы сначала мелькают – собака чёрная придёт, карлик в белом с чёрной бородой проковыляет, Татьяна рассыплет по белому полу чёрные бусины судьбы. А потом откроется белая дверь, а там – чёрная-чёрная тьма, это таится судьба. И придёт Он, человек в чёрном, человек Её судьбы. И всё решено, помните – «… участь моя решена … А.П.». Она пишет ему письмо, в нём три страницы, две чёрных, одна белая. Чёрного, судьбоопредляющего, всё больше. На Ней чёрные бусы, знак её судьбы, его знак.

Белое-чёрное. Жизнь-судьба. Чёрно-белое. Судьба-жизнь. 2 акт
Боковые стены ларинской гостиной становятся чёрными, фронтальная стена – белая, здесь, в этом сжимаемом чёрными боковинами всё решится, здесь, на балу и на дуэли решаются, фиксируются судьбы этих людей. У девушек под белыми платьями проступает чёрное бельё – лиф и трусики, судьба женщин в руках мужчин. Фронтальная стена уйдёт вверх, а за ней будут деревья, деревья жизни с сияющими огнями счастья, после объяснения Татьяны и Онегина, эти огни для неё погаснут.
На дуэли секундант притаскивает в качестве разделительной полосы чёрный шкаф, они сходятся, выстрел(ы), Ленский падает в этот чёрный ящик как в гроб. Онегин льёт и льёт ему на голову белую жидкость жизни, молоко, словно пытаясь его оживить, но – судьба его уж определена.

Чёрное. Судьба. 3 акт
Здесь всё чёрное – стены, потолок, пол, было лишь три белые скатерти на трёх чёрных столах, да и их сняли. Всё зафиксировано и определено, Гремин этот незыблемый факт подтверждает-утверждает. Ковыляющий карлик – в чёрном, но с белой седой бородой, со следом прожитой жизни. Она в чёрном, и почти сливается с чёрном непроницаемым фоном, словно растворилась в своей судьбе. В сцене финального их объяснения, он одевает на неё белый меховой жакет – «вот она новая жизнь со мной», но она снимает его, срывает с себя и те самые онегинские бусы, её судьба другая, с другим – «я другому отдана и буду век ему верна». Финальные слова-крик Онегина «…о жалкий жребий мой!» звучат в абсолютной тьме. Падает занавес, это – чёрный квадрат, чёрный квадрат судьбы.

Эпилог
Звучит прелюдия к первой картине оперы. Чёрная гостиная, она и он, Татьяна и человек её судьбы, Гремин, оба в чёрном, жизнь их определена. Музыка обещает и будит ожидания чего-то нового. Здесь в этой чёрной комнате девочка в белом, их дочь, ей лет пять-шесть, она скачет по комнате, её жизнь – вся впереди, она рассыпает по чёрному полу белые бусины-шарики, белые шарики жизни.

Потрясение
Я потрясён. Впервые вижу такой цельный, такой мощный, такой живой символистский спектакль. Бело-чёрные и чёрно-белые символы Жолдака удивительно точно вплетены в музыку оперы, собственно живая ткань оперы состоит из этих символов, всех их не перечислить. Надо смотреть ещё раз.

В этом году с Онегиными в Петербурге все хорошо.Пушкина не ставит только ленивый, как мне кажется.
Что я могу сказать? Жолдак и опера -понятия несовместимые, впрочем как и словосочетание "Жолдак в Михайловском театре".
Идея черно -белого "Онегина" мне понравилась, но на этом как бы все, красота и оригинальность себя исчерпали. Дальше Жолдак принялся за свои любимые трюки: все разбивать,разливать молоко, катать по сцене бутылки и открывать всевозможные окна, чтобы в комнату мог залететь снег или ввалиться ветка дерева. Мы все это уже видели, Андрий, в "Мадам Бовари".
В середине оперы украинский режиссер еще и вводит на сцену трансвестита в красном! Что это, стесняюсь спросить? Чрезмерная распущенность, пропаганда однополой любви или жажда эпатажа?
Мне кажется, Андрию никто не объяснил, что оперу обычно люди приходят слушать, а не смотреть, и действия должно быть минимум. А тут Татьяна и Ольга Ларины носятся по сцене как ужаленные и на ходу пытаются петь. Ну не глупость ли?!
Может, театру и нужна реструктуризация в постановках, но не такая глобальная, как у Жолдака, иначе мы рискуем перепутать театральную сцену с подворотней

Все пишут о режиссуре, но опера — это в первую очередь музыка. И если к оркестру претензий нет, то по вокалу — огромные недочеты. Бедный Ленский не в состоянии озвучить не только зал, но даже до третьего ряда партера не добивает. Онегин с головой погружен в вышагивания по сцене и на выразительное пение сил у него, видимо, не остается. Ольга — крепкий середнячок, Гремин — оперный отставник. Спасает оперу Татьяна, но она одна и без достойных партнеров с такой партией всё не вытащишь. Лучшие оперные номера оказались смазаны, а находки режиссера только добавили масла в огонь.

В силу нехватки то ли бюджета, то ли технической оснащенности многие вещи режиссеру приходится практически кричать зрителю вместо того, чтобы подавать их намеками и заставлять зрителя думать самостоятельно. Хотя основная идея спектакля, сценические решения и, конечно, костюмы заслуживают сдержанной похвалы. На фоне других постановок «Онегина» в Петербурге (две постановки в Мариинском) с точки зрения режиссуры данная версия — лучшая. С музыкальной же точки зрения — лучше эту постановку пропустить.

Если у вас есть слух (про вкус и прочие театральные тонкости я молчу) ни за что не ходите на "Евгения Онегина" Жолдака. Оперу вы всё равно там не услышите.
Я не буду писать о "цветовых решениях" "режиссёра" (на мой взгляд, полной бездарности), о его "видении" персонажей, банках с молоком на сцене, хоре, стоящем спиной и к зрителям, и к Лариной, которая к хору обращается, о глыбах льда, которые самозабвенно бьют на сцене персонажи, и прочих "новшествах".
Я хочу сказать только о том, что музыку было практически не слышно. Те, кто находился на сцене (артистами назвать можно не всех), активно топали, гремели, перетаскивали мебель, звенели металлическими элементами одежды, хлопали дверьми, рассыпали металлические шарики, короче, создавали всевозможные шумовые эффекты. Оркестр классически исполнял партитуру и был, видимо, сильно мешающим, так сказать, инородным элементом для режиссёра. Костью в глотке, я бы сказала. Как и Пётр Ильич Чайковский. Впрочем, это и не удивительно, бездарность всегда завидует гению...
Я выдержала первое действие, хотя готова была уйти ровно после увертюры...

P.S. Я должна поставить оценку... Нарисую 1. Имейте в виду, что это минус столько, на сколько хватит фантазии.

Очень странная постановка режиссера Андрия Жолдак. Перегруженная метафизическими ребусами, которые зрители, ломая голову, разгадывают весь спектакль, пытаясь понять, чтобы это значило. Реально отвлекают от пения и музыки постоянные выходки режиссера. И если в "Летучем голландце" это все только дополняло и обогащало впечатление, то здесь это сделано не гармонично, с перебором в количестве и качестве - иногда просто нелепо, грубо и смешно. Хотя надо отметить, что когда отгадываешь ребусы, смотреть становится интереснее. Задумки то хорошие. Вот просто если бы их было поменьше и поизбирательнее - спектакль бы выиграл. Зато Татьяна ( Татьяна Рягузова) пела прекрасно и последний акт был чудесной наградой за весь спектакль. Если бы вся опера была такой - получился бы первоклассный спектакль.И еще очень понравилась игра в белое и черное в декорациях, костюмах и занавесе.

"Евгений Онегин" Жолдака - постановка, которую обязательно хочется с кем-нибудь обсудить, она не может оставить равнодушным.
Первое действие - погружение в мир режиссера, когда больше вопросов, чем ответов. На первый взгляд ничем неоправданные метафоры и аллегории создают впечатление очередного "современного" взгляда на классику и невольно наводят на мысль: "За что же Золотая Маска?". Но постепенно спектакль начинает затягивать, все встает на свои места, пазл складывается. И в третьем действии случается настоящий катарсис: музыка и постановка завораживают и уносят в созданный Жолдаком мир, откуда так не хочется возвращаться.
Обязательно досмотрите до конца, прежде чем делать выводы о спектакле и ставить оценки.

Спектакль Михайловского театра "Евгений Онегин" в постановке Андрия Жолдака не без малого рассекает сознание и держит в сильнейшем напряжении на протяжении всего спектакля. Авторы спектакля успешно идут к современному музыкальному театру, в очередной раз указывая Опере Иванне на её место в пыльном сундуке.

Наполненный символами и знаками, подчас не к чему не обязывающих, спектакль обрастает строгими и эстетскими декорациями (Жолдак и Моника Пармале) и костюмами(рижский дизайнерский дуэт MAREUNROL'S). Весь спектакль в колористическом решении существует в биполярной плоскости: чёрное и белое. В начале чёрен только Онегин, но через него чернота, подобно чуме распространяется на вех персонажей. В первом действии зрителя погружают в идеальное белое пространство комнаты, в принципе ассоциирующейся с представлением о позапрошлом веке, где обитают подростковые надежды пылких и порывистых Татьяны, Ольги и Ленского, и куда вторгается со всей демонической мощью Онегин, чтобы уже во втором действии начать развязывать катастрофу - снести жизни, погрузить в вечную темноту, втянуть в неминуемый, перманентный крах все и вся. Все первое действие режиссер учит зрителей своему удивительному языку: в этом доме по особенному относятся к молоку, храня его в особом чулане, веря в его магические целительные свойства, такое же отношение ко льду - но лед холодный, безжизненный элемент - злое начало. Вода, льющиеся на героев с верху, тонкой стрункой, призвана отчистить ото лжи. Центрами спектакля становятся арии, Татьяна в сцене письма порывисто колет лёд, а Ольга в момент ариозо Ленского раскручивают черную юлу, намекая на детскость ссоры. Сцена дуэли поставлена мастерски, режиссер предоставляет пространство сухой страшной реальности: слуги стелют черную дорожку, герои сходятся, появляется Татьяна вся в черном и одновременно с роковым выстрелом бьет вазу с растением, Ленский падает в раскрытые лежащие напольные часы, под грохот оркестра его пытаются спасти искупав в молоке, а на пол швыряют куски льда. В Третье действие открывается то ли спиритическим сеансом, то ли чёрной мессой, но с появлением Онегина мы понимаем, что назад дороги нет, катастрофа уже произошла, судьбы разрушены, новые потрясения невозможны - всё умерло. И когда в конце повторяют вступление и зрителю предстаёт ироническая семейная идиллия якобы счастливой жизни семьи Греминых. Этот спектакль рассказать невозможно, в прочем он достоин вдумчивого просмотра.

Дирижер Михаил Татаринков дарит московским меломанам предельно сконцентрированного Чайковского, маэстро дает медленные скрупулезно выверенные темпы, чувственную интонацию и безусловно соучаствует экзистенциальной драме на сцене. Молодые артисты Михайловского театра не всегда на мой взгляд дорастают до трагических масштабов, но самоотверженность и профессионализм впечатляет. Онегин — Янис Апейнис создает грандиозный образ разрушителя, русского Фауста, предвестника катастрофы: сухой вокально, но актерски более чем убедительный. Татьяна — Татьяна Рягузова потрясающая вокалистка, не всегда точная в интонации, но блестящая актриса, старательно выписывающая свою роль. Ленский — Евгений Ахмедов, создавший убедительный образ нервного очкарика - подростка, довольно неплохой di grazia тенор, с чистой уверенной подачей, но к определенному моменту уставший. Ольга — Ирина Шишкова, замечательная певица с устойчивым красивым низом. Ларина — Екатерина Егорова, ни разу не старуха.

Отвратительно.Верните деньги и заплатите моральную компенсацию.Это все,что хочется сказать по поводу новой постановки "Евгения Онегина". Кто пригласил больных людей на создания этой постановки,костюмов и освещения в данный театр.Можно также реставрировать картины великих художников ,размазав дерьмо по полотну.Превратить Татьяну в истеричку и закончить оперу половым актом -это прорыв в классическом театре.
Лить молоко на голову Ленскому в гробу, какашки сыпать на Татьяну,колоть лед во время арии письма Татьяны- это безусловно "шедевр" мысли. Мне очень жаль исполнителей ,которые участвовали в этом фарсе.

Постановка "Евгения Онегина" с режиссурой Андрия Жолдак - это самая большая ошибка руководства театра за все его время существования. Великолепные артисты отработали все, что требовал режиссер, - но спасти великое произведение от насмешек зала не смогли. Изобразить Пушкина (его героев) в черно - белом цвете мог человек только совершенно не разбирающийся в русской поэзии и литературе. Пушкин не нуждается в субтитрах "что такое хорошо, и что такое - плохо". Присутствие "Черномора" невесть как залетевшего в покои Татьяны из "Русланы и Людмилы" , поглаживающего хористок пониже спины (развернутых задом к зрителю) - добавило градус похабности к действиям Ленского - хватающего попеременно за "пониже талии" то Ольгу - то Татьяну, после чего стало совершенно непонятным его возмущение танцами Ольги и Онегина (по крайней мере их танцы были более пристойны). Перемещающийся по сцене холодильник, стиральная машина с неработающим отжимом белья, утечка воды с потолка (видимо от протекающего водопровода соседей сверху) - все это крайне усугубило и без того удручающую картину на фоне стен, перенесенных из лечебного учреждения, а в конце "перфоманса" - обугленных, видимо, в результате пожара, вызванного перетаскиваем софитов старательными гувернантками под руководством маразматика - дворецкого. Ужас. Позор. Отвращение.

"Нет ничего хуже, чем сила воображения без вкуса"
И. В. Гёте

Опера, как известно, жанр консервативный. А всё потому, что опера прежде всего - музыкальное произведение, именно поэтому имя композитора (автора) пишется большими буквами, а сценография, либретто, костюмы и т.д. всёго лишь рамка, обрамляющая произведение - всего лишь тело, душа - она вся в музыке. Но в истории оперных постановок иногда попадаются деятели, которые этого принципа не понимают или понимать не хотят. Им бы, "гениальным", запечатлиться бы, а там уж пусть жестокая публика продолжает не понимать и хулить этих, непризнаных.
Господин Жолдак относится именно к таким. Вместо того, чтобы представить почтенной публике своё видиние гениального произведение моего любимого композитора, он на скорую руку намалевал что-то в стиле пьяных постмодернистов. Подозреваю, впрочем, что видиния "Евгения Онегина" у Жолдака не было вовсе. Его постановка представляет собой нагромаждение нелепого чёрно-белого фарса. Добрался бы господин Жолдак, например, до футбола, так футболисты бы бегали на руках и забивали в одни ворота. А всё ради чего... Ради "искусства", разумеется. Только вот искусства там ни на йоту. Одно лишь недоразумение.
Описывать постановку не имеет смысла: онанизм есть онанизм, к чему тут подробности. Из плюсов - оркестр под управлением нашего выдающегося современника - Михаила Татарникова. От самих исполнителей впечатление двоякое. Например, один из секундантов пел намного лучше Онегина, хотя у первого всего несколько фраз. Кроме того всех затмил исполнитель Гремина, браво, браво, браво! Все остальные исполняли средненько.
Я не театральный сноб, и поставил бы 4 звезды, только вот чудовищно-безвкусная постановка не оставляет мне простора для манёвра. Надеюсь мне больше никогда не придётся бывать на театральных постановках, которые хоть как-либо связаны с Андреем Жолдаком.

Коротко. Я понимаю: "современное искусство" и "классика бессмертна".
Но худшего бреда, я в жизни не видывал.
Местами кажется, что вот-вот и все станет на свое место, и вроде ну все понятно
(все таки все читали классическое произведение), и вроде вот он Онегин, и вот его приятель.
И вдруг неожиданно все меняется, ты понимаешь что в этот момент режиссер делал хорошую затяжку и его накрывало, на сцене начинает происходить какой то паранормальный бред, выпрыгивают какие то черти, начинают выкатываться декорации, из стены начинает что-то выпадать, открываются шкафчики, оттуда вылезает еще больше каких то чертей.
Конечно можно сказать, что молоко олицетворение светлой стороны человека, а часы указывают на время отведенное ему, но если как следует проветрить помещение понимаешь, какой же все таки бред там происходит.

А нам, простым смертным обывателям, понравилось! Было интересно, необычно и все хорошо слышно! Спасибо большое!

Вчера был на еще одной премьере "Евгений Онегин (добрый мой приятель)" в небольшом театре "АЛЕКО" на Гагарина 42. Точнее это был предпремьерный показ, а премьера назначена на 3 ноября. Очень интересная постановка созданная молодыми режиссерами Мариной Голяковой и Викторией Сысоевой. Прекрасная режиссерская работа, замечательные молодые голоса. Рекомендую. Получил большое удовольствие.
сайт театра www.teatr-aleko.ru