Спектакль

Чеховъ. Вишневый садъ. Нет слов!

Я не сильно жалею, что сходил, но только потому, что после захотелось перечитать ВС и получить ответ на вопрос, неужели и текст такой скучный, как постановка?
Что осталось в памяти от сходил? Вначале минут 5-10 на сцену носильщики вносят чемоданы. Носильщики одеты тепло, видно, что им просто жарко в телогрейках в помещении театра, а не холодно улице. Герои появляются оттуда же, откуда и носильщики, но в легком платье. Чемоданы – это пестрый Луи Вюиттон, почему-то еще и сильно б/у. Эта пестрота, между которой ходят актеры, сильно отвлекает внимание зрителей от происходящего на сцене, царапает взгляд. А актерам, и это тоже заметно и важнее, еще и играть мешает. Не я про недопустимость пестроты на сцене сказал, КСС сказал, на фамильной фабрике которого все и происходит.
Многие слова - не самые ключевые из пьесы, и некоторые неоправданно выпячены. Например, Раневской, о том, что у нее тут утонул сын Гриша, выделены в отдельную сцену. Трофимов при этом совсем уж малозаметный, хотя по пьесе он – рупор идей Чехова. Возможно, смысл в том, что Трофимов с этими идеями был учителем Гриши, а Гриша, молодой носитель этих идей, утонул. А из постановки вообще не очень ясно, зачем тут Трофимов вообще.
Из всей истории с продажей имения режиссер оставил всем известное предложение Лопахина разбить ВС (1000 десятин)на участки и сдавать их под дачи, имея с этого 25 000 в год, из расчета 25 р. за десятину(она же дача) (дачник «на своей одной десятине»). Лопахин(Янковский) при этом рисует мелом на сцене что-то похожее на поле для игры в морской бой(что именно, видно только с первых рядов партера). Режиссер (а вслед за ним и актер) традиционно позиционируют эти крестики-нолики как замечательный план. Лопахин зачем-то кричит: дачи, дачи, дачи, дачи... Про эту idée fixe Лопахина и ее трактовку у нас знают все. Но в самой пьесе все это не так уж очевидно-просто. Есть там еще кое-что важное, но, как Фирс, забытое режиссером.
У Чехова Лопахин говорит Гаеву, если согласитесь, я найду(!) 50 000 взаймы. Имение Гаева(а владелец именно Гаев, а не Раневская, что из постановки никак не заметно) исследователи оценивают тысяч в 100(некоторые в 200, но я думаю, это уже перебор). Банк выдал ссуду процентов на 60% от оценки и еще 15 000 надо заплатить банку за кредит. Это, в сумме, и есть долг банку. Что же происходит на торгах, куда явились Гаев, богач Дериганов и, собственно Лопахин? Я бы вот не отказался посмотреть сцену торгов, но увы, не случилось(правда, и у Чехова ее нет)... Богач Дериганов, по Чехову, давал 75-80 тысяч сверх долга. Лопахин дал 90 000 сверху(!), т.е. в сумме заплатил около 200 000 р. И эти 90 000 р. «сверху», на минуточку, пошли Гаеву. Т.е. никаких 50 000 взаймы Лопахину, получается, и не надо было нигде искать, если только по своим карманам.
А , значит, у Лопахина был какой-то план, получить имение до торгов за упомянутые 50 тысяч, за треть или четверть реальной цены, с переводом долга на себя. Лопахин, повторюсь, платит при этом на торгах около 200 000 р. Неужели из своего прежнего расчета, что дачи будут приносить по 25 000 в год? Так он за 10 лет при этом только в нулях сойдется, а там и юный Октябрь впереди… Не очень похоже на подход делового человека. Для чего как минимум двое богатых людей хотели купить Вишневый сад? Нет ответа на сцене.
В финале, уже после покупки сада, Лопахин у Чехова проговорился о том, что не так все было просто с его планом «дача». А именно: «Я весной посеял маку тысячу десятин и теперь заработал сорок тысяч чистого. А когда мой мак цвел, что это была за картина!(т.е. мак по красоте сопоставим с вишневым садом, и это не пошло – автор). Так вот я, говорю, заработал сорок тысяч…». Соседнее имение Гаева - это те же 1000 десятин (+ еще и лес). Зачем тогда связываться со сдачей в аренду (а это арендаторы(по плану «дача» – их 1000(да даже если 500) , просмотры, договора, конфликты) за 25 000 чистого в год, когда можно все вырубить, посеять мак, который растет просто так, и получить 40 тысяч(они упомянуты дважды), так же чистого дохода? А Чехов сам покупал имение и был очень скурпулезен в отношении к дебету-кредиту, и тому, что и где растет и как и за какие деньги, и вряд ли он эти цифры взял с потолка. Соседа Гаева, Пищика, у которого в имении нашли доходное месторождение белой глины(просто так про это у Чехова, видимо, написано?), вообще из постановки убрали. Ну зачем же этим план «дача» компроментировать?
Да, Чехову Лопахин местами симпатичен. Но в спектакле мы видим только вот эту его традиционную симпатичность. А это далеко не весь Лопахин.
Режиссер, Вы вообще пьесу читали, или делитесь со зрителем знаниями, полученными на уроках литературы в средней школе?
Гаева на сцене практически нет, а когда он есть, то опять в хрестоматийной(и весьма дискутабельной) трактовке как никчемный символ уходящей дворянской Руси. Да, болтлив, да, бильярдом увлекается… Но именно Гаев говорит, что план Лопахина про дачи – чепуха(дважды). Кстати, мне всегда было непонятно, еще со школы, почему Лопахин так к вишням-то прицепился? Размежуй землю на участки, а там застройщик сам разберется, что ему рубить, а что нет, верно?
В Гаеве уверена Аня, Гаев имел свои убеждения, он с юмором. И уверена в Гаеве не только Аня, но и банк, который сам дал Гаеву место за 6 000 р. в год(это примерно 3-4 генеральских зарплаты). А мы Гаева не видим и не слышим. Хотя его многоуважаемый шкаф прекрасен. И уж на роль шкафа актер бы нашелся.
Раневская также традиционно-хрестоматийная, очень похожа на директрису элитной советской школы, и по типажу, и по игре, и по возрасту, и по костюму(чьи-то родители презентовали вместе с подержанными чемоданами ЛВ). Но Чехов прямо дает понять(хотя это несколько расходится с дальнейшим текстом, но цифры - первичны), что Раневской – 34 года(17, когда она родила Аню + 17, возраст Ани на момент действия). Раневская, по словам Гаева, «вела себя нельзя сказать чтобы очень добродетельно. Она… все же, надо сознаться, она порочна. Это чувствуется в ее малейшем движении.» Ничего похожего на порочность в малейшем движении на сцене мы не видим. Только скучность.
По тексту Лопахин был не сильно против сделать Варе предложение. Перечитаем внимательно чеховский текст. Что же тогда этому помешало? Правильно, отсутствие шампанского. Его лакей Яша, что называется, вылакать. Т.е. гениальная, с юмором и на все времена мысль Антона Павловича о том, что всегда должна быть вторая бутылочка, и вовсе осталась нераскрытой. В Вишневом саду множество подтекстов, но хотя бы над этим, не самым сложным, можно было бы поработать? Например, вторую бутылочку на сцену выкатить, а там уже само собой все бы по-новому, по-современному пошло.
А этой многоуважаемой бутылочке, которую Яша вылакал, кстати, посвящено не так уж и мало текста.
Т.е., может версия Чехова как раз в том, что для предложения всего лишь одной бутылочки не хватило? Комедия ведь…
Но в СТИ к этому делу подошли серьезно, завершив постановку таким же скучным, как и все остальное, сценбоем Лопахина с Варей(да, по тексту она в шутку замахнулась на Лопахина зонтиком). А могли было и фехтование поставить, все-таки у Чехова речь про зонтик идет, а не про ручное битье-колотье. Так узнали бы, умеет ли Янковский фехтовать хотя бы. Критики(Рутковский) пишут, что меловой рисунок дачной утопии Лопахин гениально стирает ногой. Согласен, ногой Янковский играет гениально. А почему про остальное забыли сказать?
Никакого финансового краха по результатам торгов у Гаева с Раневской не случилось, скорее, как мы видим, наоборот. Может, какой-то моральный вред? Почитаем Чехова. Аня, дочь Раневской, в конце все время веселится и Трофимову под занавес весело так «ау» кричит(Раневская: твои глазки играют, как два алмаза. Ты довольна? Очень? Аня. Очень! Начинается новая жизнь, мама!). Внешность Раневской, по тексту, совсем не свидетельствует однозначно о том, что она угнетена: «Гаев. ты, Люба, как-никак, выглядишь лучше, это несомненно. Любовь Андреевна. Да. Нервы мои лучше, это правда». Гаев после торгов тоже веселится.
На этот вариант их поведения обращают мало внимания, но мы же не на уроке литературы в школе, верно?
В СТИ по поводу продажи ВС, однако, заставили страдать всех, даже Аню.
В фойе после спектакля появляется дизайн-макет нового устройства Вишневого сада. Такой же скучный макет, как и весь спект. По тексту, важнейшее обстоятельство, повлиявшее на судьбу сада, - железная дорога(напомню, в гости к хозяевам ходил начальник станции). Забыли железную дорогу, забыли, да и почту забыли, и лес вокруг сада. Дачи, да, есть. Но вот почему-то и вишневые деревья на макете есть, хотя, по идее, их там быть уже не должно.
Или режиссер и правда думает, что цель всего этого была дачи без вишен? Или все-таки с вишнями(если на макет смотреть)? Но тогда не надо говорить, что на сцене нечто новое, и мы посмотрели шедевр.
В преамбуле сайта СТИ говорится, что женовачи ГИТИСа по окончании курса решили не расходиться, а создать свой театр. Как это правдиво и мило! Взяли и решили… Но в данном случае доказательство тому есть – это добротный и без претензий студенческий спектакль. АПЧхи, товарищи. Значит, верно говорю. Как же это все было скучно, как же это все было нелепо. Как же это все было ничего. Скучно смотреть на эти чемоданы, господа.

ПС 1
Актеры играют без микрофонов, поэтому в конце зала слышно плохо, а билеты не 3 копейки стоят и туда. Денег жалко потраченных, и не только поэтому.
ПС 2
Умно и много пишут профессиональные критики про чемоданы:
Чемоданы заняли место вишневого сада. Они символизируют бездомность Раневской, да и всех персонажей, понимаешь(с)
Чемоданы марки Louis Vuitton, созданные по эскизам Александра Боровского, - блестящая метафора пошлости нашего мира
Чемоданы - важнейшая часть образа Раневской. На них красуется ее инициалы: L.A.R.
Без слов играют эту сцену грузчики. И чемоданы тоже играют без слов.
…трагедия для каждого персонажа, включая и грузчиков, которые появлялись на сцене дважды – первый раз, когда выносили прямо из зала чемоданы…, второй раз – когда их в зал уносили(автор этого высказывания, Балашов, чутку попутал первый и второй раз, ну да ладно).
Феноменально, но, оказывается, можно с восторгом и трепетом пять минут смотреть, как грузчики просто носят вещи! И заметьте, каждый грузчик был личностью. Каждый носил вещи по-своему, у каждого свой характер.
Даже каждый чемодан играет по-своему. Роскошные чемоданы.

Дались Вам эти чемоданы, господа? Или Вам дали из чемодана?