Фильм

Спокойной ночи, мамочка

Хитро-завернутая история о том, как нельзя недооценивать значение психотерапевтического лечения людей, перенесших сильную жизненную трагедию. Если этим делом пренебречь и пустить душевную реабилитацию на самотек, то, оказывается, ситуация может выйти за пределы безопасной зоны. Не время лечит, видимо, а Фенозепам. Это мораль.

Австрийские мальчишки-близнецы лет 11-и отроду коротают летние каникулы в загородном доме, в очень глухой местности. Время проводят в духе классического Гекльберри Финна – играют с мадагаскарскими тараканами, прыгают по топям и высохшим болотам где-то за опушкой, приводят в дом с заброшенного кладбища полумертвую от лишая и еще черт знает какой заразы кошку – короче говоря, с виду нормальные детишки со здоровыми интересами. После сеанса пластической хирургии домой возвращается мама наших юных аутичных героев (отсутствовала она, предположим, пару дней). Голова перебинтована, видны только заплывшие свернувшейся кровью глаза и отечные губы – это мамочка. К этому демоническому образу еще примешивается странное поведение женщины. Последняя ведет себя с детьми очень холодно и даже раздражительно. Ограничивает общение и почему-то целиком игнорирует одного из братьев. Она даже велит брату прекратить с ним какое-либо общение. Дети решают, впрочем, как и зритель, что под бинтами скрывается кто угодно, но не их заботливая, добрая матушка. Мальчишки не промах - они организуют профессиональную слежку за собственным родителем. Начинается настоящее противостояние, смотреть за которым по ходу дела становится довольно-таки тревожно. В какой-то момент братья заполучают подозреваемую в собственные руки и уже сами диктуют правила игры. Игры в достаточной степени страшной и извращенной, если вы успели привыкнуть к ангельскому виду этих щуплых мальчуганов. Если вы не вкрадчиво анализировали каждую сцену фильма, то развязка вас определенно удивит, кого-то шокирует.

В итоге вышел стильный, лаконичный европейский триллер. Как это уже стало заведено – фильм берет очень слабый ритм, события весьма условны, но картинка и цвета – всегда безупречны. Ты не чувствуешь напряжения и саспенса, скорее напротив, ты вальяжно растянулся на софе и потягиваешь какао через соломинку, медленно моргая на это кино. Все до поры. Фильм способен удивить и расшевелить, прикорнувшие сенсоры. Создатели проделывают умелый трюк с сознанием, когда чувства участия и сострадания начинают перебегать от одного героя к другому. Я Вижу, Я Вижу или Спокойной Ночи, Мама – достойный похода в кинотеатр продукт в жанре, где редко случаются стоящие премьеры.

«Спокойной ночи, мамочка» -, сказали близнецы Лукас и Элиас своей матери, чьё некогда благородное и красивое лицо, кому-то казавшееся надменной аристократической маской, покрывали бинты. Оттого лишь её глаза были знакомыми, а потому обыденная фраза эта, слетевшая с губ мальчишек, была вымученной, неискренней, но эта женщина, которую они не признавали пока за мать, не заметила фальши. Маленький уютный дом, расположенный среди кукурузных полей, умиротворялся, но ему ещё предстояло узнать немало кошмарного про эту обычную австрийскую семью.

Впервые широко представленный в рамках конкурсной программы прошлогоднего Венецианского фестиваля, режиссерский дебют Вероники Франц и Северин Фиала, спродюсированный Ульрихом Зайдлем, фильм «Я вижу, я вижу» начинается как весьма стандартный мистический триллер о зловещем доме, затерянном среди кукурузных полей обыкновенной австрийской глубинки. Кажется, что вот вот и из давящей кукурузной мглы появится Тот Кто Обходит Ряды, а невинным близнецам Лукасу и Элиасу предстоит тяжёлый выбор. Но все оказывается не столь просто, Франц и Фиала напрочь уходят от возможных даже шаблонов, предложив зрителям совершенно иное и куда как шокирующее авторское кино, снятое с какой-то неприметной созерцательностью, сознательной холодностью и отстранённостью. Впрочем, подобная режиссерская манера «под Зайдля» не кажется унылым копированием или же данью уважения; истории о крахе семейных ценностей, торжестве зла и утрате самоидентификации и не обязаны быть громкими по своей интонации. Кошмар, истинный и неизбежный, всегда обыден, порой даже чересчур.

Упомянутая в названии фильма игра «Я вижу, я вижу» в сущности подсказывает в каком направлении стоит растолковывать этот камерный, размеренный и разыгранный в трёх действующих лицах психологический хоррор, среди ближайших напрашивающихся параллелей которого оказывается как недавний «Бабадук» ученицы фон Триера Дженнифер Кент, так и «Глаза без лица» Жоржа Франжю и «Кожа, в которой я живу» Альмодовара. Я вижу, что ничего не вижу, я вижу, что ты другая, чужая, не наша мама, а кто-то иной, совершенно незнакомый нам человек, бесстыдно вторгнувшийся в наше жизненное пространство, ломающий привычный распорядок жизни новыми и ненужными правилами, запретами, ты истеричка и стерва, которую мы отвергаем. Такие слова, жестокие упреки и безжалостные выпады в свою сторону слышит от своих сыновей укрытая паранджой бинтов Мать, и это невыносимо, тяжко слышать и слушать, явственно понимая, что для детей, брошенных на произвол, ты стала никем, чужой, пришлой, воплощением зла и насилия, самым ненавидивым существом в мире. Но что если ты сама не узнаешь себя в зеркале? Лёгкие касания к перебинтованному лицу пробуждают страх, когда просто боишься понять однажды, что в отражении нет ничего и никого знакомого. Извечный конфликт отцов и детей, а если точнее матерей и сыновей, подточенный эдиповым комплексом и тотальным кризисом самоопределения, обретает в картине «Я вижу, я вижу» черты безудержного и неизбежного рокового финала, когда открываются новые грани этой, балансирующей между психологизмом и натурализмом, истории, грани, превращающие фильм в прямой социальный комментарий к нынешней европейской реальности, в которой давно искажены понятия как Добра и Зла, так и настоящей материнской заботы, которой или нет, или она присутствует на периферии, или же вовсе испещрена шрамами множества перверсий. Просто иметь детей и быть настоящей матерью всё-таки не одно и то же, и жуткая эгоистичность главной героини фильма Франц и Фиалы так или иначе, но привела её к тому, что для детей она стала чужой, не заметив даже опасных изменений в их поведении и характере. «Я вижу, я вижу» в большей степени является не очередным фильмом о злобных дитятках, а мощным холодным душем для тех, кто считает, что любовь, уважение и сострадание даже от самых близких можно купить. Иногда цена их будет слишком высока.