Фильм Осень в Нью-Йорке

Современный Голливуд отвел мелодраму на кухню. Вспомните героинь Пфайффер или Мег Райан; дети, ноутбук деловой женщины или фартук — краеугольный камень мелодрам с их участием, никак не любовь в чистом виде. Китайской актрисе Джоан Чень (Джози из «Твин-Пикс») в своем американском режиссерском дебюте «Осень в Нью-Йорке» достало отваги избавить жанр от пролетарского снобизма и поместить его в дома, где детей баюкают стихами Эмили Дикинсон, а музыка, как и вино, — исключительно французская.

48-летний герой (Ричард Гир) — видный ресторатор: его фото появляется на обложке журнала New York. Выходы ресторатора в зал — такой же компонент успеха заведения, как кухня и обслуга. Так же как вина и блюда, он дегустирует женщин, отпуская их после пары свиданий. «Единственная по-настоящему прекрасная вещь, которая еще и питает, — это еда». Фраза ресторатора идеально описывает подход к жизни, который отличает героев фильма, — дегустационный.

22-летняя героиня (Вайнона Райдер), шляпный модельер, дегустирует мир на свой лад — через поэзию, моду и завтраки на балконе с видом на разноцветные витражи сентябрьского Сентрал-парка. Ее родители были артистами мюзиклов. Девушка унаследовала артистический склад ума, который проявляется не только в дизайне шляпок, а во всем. Например, ее поздравительная открытка на Хэллоуин ресторатору звучит так: «Сегодня самая страшная ночь в году. Но единственный призрак, который меня действительно страшит, — мысль, что мы могли бы никогда не встретиться. Твоя Шарлотта».

Сюжет фильма знаком всем поклонникам испанских и индийских мелодрам 60-х годов. Девушка-художница красиво угасает от смертельной болезни (разумеется, не СПИД, не рак, что-то с сердцем, что позволит ей сохранить внешний вид до последнего вздоха), ловелас обретает чувство бесценности жизни, познав обреченность любви. Должно быть, не такого ждали от Чень, актрисы Линча и Бертолуччи, снявшей на родине, в Китае, фестивальный хит «Сосланная».

Таких избитых сюжетов больше не бывает; закрадывается подозрение, что все не так очевидно. Надо обратить внимание на необычную пристальность, с которой сняты состояния природы в разные фазы осени, вплоть до первого снега. Затем на непозволительно прямолинейные рифмы между фазой осени и фазой любви персонажей. Постепенно затея Чен проясняется: она сделала мелодраму не о шляпнице и рестораторе, а, собственно, об осени в Нью-Йорке, которую смакуют наравне с хересом, шляпками и поэзией. Сняла медитацию о смене времен года в стране небоскребов. Сюжет здесь — аккомпанемент пейзажу, не наоборот. А история любви и смерти — метафора в киноэмали о неминуемом угасании красок на гобеленах нью-йоркского бабьего лета.

Вышел идеально сбалансированный киноаперитив перед ужином на двоих — вещь для жителей обеспеченного центра необходимая, тем более ценная, что в последнее время встречается все реже.