Фильм Маленькие чудовища

«Жизнь прекрасна» с зомби

Мисс Кэролайн (Лупита Нионго) — воспитательница в детском саду, у которой всегда все под контролем. Невезучий, инфантильный и заросший щетиной и комплексами Дэйв (Александер Ингланд, игравший, например, у Ридли Скотта в «Чужом») — псевдорокер из якобы христианской группы, которого мисс Кэролайн из жалости берет напарником во время экскурсии в загородный зоопарк. В поездке к героям примкнет еще и Терри (Джош Гад, привыкший играть милых гадов у «Диснея») — капризный телеведущий, от которого без ума дети. Тем временем, в военной лаборатории неподалеку случится ЧП и к экскурсии присоединятся зомби — медленные, но очень голодные. Несмотря на детский каст, рейтинг фильма обозначен как «18+». Так что человеческих внутренностей, похабных шуток и отчаянных матов в нем предостаточно, и даже есть одна памятная постельная сцена (не в плане хореографии, а из‑за гэга, к которому она ведет).

На «Сандэнсе» «Маленький чудовищ» показали в секции Midnight, которую год назад прославил фильм «Мэнди». А на полуночные показы этого фестиваля трезвыми приходят только закупщики. И дело не только в январских морозах, но и в самом позиционировании программы как раскрепощающего коллективного опыта — и как сеанса разгрузки после напряженного рабочего дня. Поэтому здесь принято дружно кричать после каждого скримера, вместе смеяться после любого гэга и громко комментировать всякий сюжетный твист. По реакции публики сидящие в задних рядах дистрибьюторы обычно понимают, стоит ли иметь с фильмом дело.

Но иногда сандэнсовская фокус-группа подводит: на первых московских показах «Маленьких чудовищ» публика смеялась вдвое меньше, а после титров хлопала без энтузиазма. Рецензии, написанные западными критиками во время фестиваля, тоже оказались куда благосклоннее, чем предпрокатные. Нынешний консенсус таков: фильму просто не удается быть увлекательным без передышки, а в его идеях нет никакой новизны. То, что зомби-апокалипсис может стать хорошим триггером для взросления героя, не сенсация для тех, кто смотрел комедии вроде «Зомби по имени Шон»; а романтическая линия была куда горячее во вроде бы холодном «Тепле наших тел». Прятки детей от смерти с помощью игр — прием, лучше работающий в драмах, чем в комедиях. А яркая и решительная героиня — давно не дефицитный товар. Да и специфический австралийский юмор может понравиться не всем. Но спасибо и на том, что герои говорят на понятном английском (вечная беда национального кинематографа Австралии с акцентом: самого первого «Безумного Макса», например, даже пытались целиком переозвучить для американского рынка).

Но в «Маленьких чудовищах» есть два достоинства, с которыми не берется спорить никто. Первое — магнетическая харизма Лупиты Нионго. Когда ее героиня говорит воспитанникам «Раз, два, три — только на меня смотри», послушными детьми становится весь кинозал. Девушка дурачится, девушка дерется, девушка поет — и не заразиться ее куражом очень сложно. Вторая радость — в том, что режиссер «Маленьких чудовищ» Эйб Форсайт (безбашенный и далекий от политкорректности человек: предыдущая его черная комедия была про столкновения молодых мусульман и христиан в пригороде Сиднея) очень хорошо усвоил главный урок «Инопланетянина» Спилберга. Классик верил, что снимать кино про детей нужно глазами детей, поэтому просил оператора держать камеру низко. В «Маленьких чудовищах» этот прием становится не визуальным, а сценарным. Весь сюжет фильма кажется рассказом очень впечатлительного ребенка, который прибежал домой после интересного дня и пытается вспомнить все, что с ним успело случиться: «Сначала мы поехали в зоопарк, а потом нам раздали конфеты, а потом сказали взять кого‑нибудь за руку и мне досталась Лупита Нионго, а потом были зомби, но мы избили их электрогитарой». Если держать этот прием в уме, то фильм моментально станет теплее и веселее. Ну и не забудьте о том, что самый благодарный зритель в данном случае — тот, который, как это принято на «Сандэнсе», пришел в кино навеселе.