Литературный профессор Джим Беннетт проигрывает все деньги в карты и занимает значительную сумму у своей матери и мафиозного босса. Ремейк фильма с Джеймсом Кааном 1974 года так же, как и оригинал, свободно обращается с первоисточником Федора Михайловича. Где у Достоевского психологизм — у Уайатта любовная интрижка и заметно похудевший актер Марк Уолберг. В свое время «Игрока» предлагали Мартину Скорсезе, но не сложилось. Теперь же студия Paramount выпускает фильм раньше срока, чтобы иметь хоть какую-то возможность попасть на «Оскар».
Триллер, Драма, Криминальный |
18+ |
Руперт Уайатт |
10 ноября 2014 |
22 января 2015 |
1 час 50 минут |
thegamblermovie.com |
Джим Беннетт (Уолберг) — талантливый писатель с нездоровой тягой к азартным играм и слепой верой в удачу. Просиживающий ночи напролет в казино профессор литературы задолжал четверть миллиона не самым приятным людям, и для того чтобы вернуть деньги, у него есть всего неделя. Семи дней вполне достаточно, чтобы натворить много глупостей — чем Беннетт без промедления и решает заняться. Отношения с миром тают, как стек неудачника, а впереди только большие неприятности, главная из которых — он сам и его помешательство.
«Игрок» — ремейк популярного в азартных кругах одноименного фильма 1974 года по сценарию Джеймса Тобака: Джеймс Каан в нем наглядно объяснял, что лудомания — это нечто большее, чем психический диагноз. Нынешнего «Игрока» с оригиналом можно и не сравнивать, сконцентрировавшись на том, как режиссер «Восстания планеты обезьян» Уайатт усердно выстраивает крепкий ритмичный триллер с замахом на большую аудиторию. Как вместо избитых криминальных разборок следит за динамикой отношений. Как Марк Уолберг старательно истерит, грязно ругается и лихо рискует. Как мудрый Джон Гудман, резкий Майкл Кеннет Уилльямс, трогательная Джессика Лэнг и хорошенькая Бри Ларсон последовательно усложняют образ бестолкового писателя.
«Игрок» 2014 года делает вид, что раскусил природу азарта, хотя действия Джима Беннетта больше напоминают эго-трип, замутненный переживаниями по поводу собственной гениальности. На своих лекциях по литературе герой Уолберга упирает на Камю, а в 1974 году на его месте был Достоевский. Экзистенциальная скука вместо духовного опыта, гордыня вместо самоуничтожения, вера в будущее вместо покаяния. Это не делает фильм плохим, но и не добавляет ему проницательности. Мистическое переживание неудачи здесь уступает желанию найти выход из неприятной ситуации. Ставки меньше, и в этом весь современный Голливуд. «Игрок» Уайатта предупреждает о том, что и так известно, — оригинал же оставляет после просмотра с предательской мыслью: а не поставить ли все на зеро?