Александра
Галина Вишневская в драме Александра Сокурова.
Бабушка из Ставрополя приезжает в Чечню к внуку-контрактнику и на месте знакомится с ситуацией. Что-то смекнув, уезжает. По общему мнению, Вишневская символизирует таким образом Родину-мать.
Пожилая женщина Александра Николаевна (Вишневская) приезжает в Чечню. Тяжело спускается с бронепоезда, тяжело поднимается на танк, опираясь на руки солдат, — по-другому до военной части не доберешься. Там в огороженных колючей проволокой бараках живут рядовые и офицеры, один из которых — ее внук. Она проведет с ним несколько дней, сходит в самоволку на местный базар, где познакомится с чеченцами, а потом сядет на поезд и уедет обратно в Ставрополь.
Новый фильм Сокурова легко понимать как очередную притчу — их всегда был перебор в нашем кино, в том числе и о Чечне. В героине Вишневской невозможно не разглядеть Родину-мать. Внук ее Денис — архетипический русский солдат на кавказской войне, он даже разговаривает, как Печорин.
Но даже если это и притча, то точно не «очередная». «Александра» состоит в каких-то совершенно новых, неожиданных взаимоотношениях с реальностью. Выжженный солнцем и цветокоррекцией клочок земли за колючей проволокой можно было снять в павильоне или в Дагестане, но Сокуров снимает его в Грозном и Ханкале. Перфекционизм его не напрасен: подлинность натуры (как и парадоксальная правдивость неестественных диалогов) воздействует на зрителя совершенно иррациональным образом. Если может существовать документальная притча — то это она. В «Александре» ничего не сделано в лоб. Все, что может напугать, остается за кадром — в фильме не звучит ни один выстрел. Но вот утром солдаты чистят оружие — значит, ночью была стрельба? Вот двух рядовых как бы невзначай утаскивают за ворота местные жители. Посадят в зиндан? Про дедовщину тоже ни слова, но куда эти трое повели одного? Миссия Александры также остается непроясненной (не говоря уже про тайну их общего с Сокуровым имени-отчества). Вишневская ничего не играет: она живет в этой картине — ворчит, принимает помощь окружающих как должное, игнорирует фронтовую дисциплину, опасность. Не собирается никого жалеть, никого спасать. Как и полагается Родине, она придирчиво инспектирует, но не дает советов, не утешает внука, ничего не отвечает чеченцу, который просит: «Отпустите нас». Но все — и военные, и чеченцы — как-то естественно и без усилий признают ее право и на ворчание, и на собственную железную волю.
Определенности, политических деклараций нет и в диалогах. Бабушка встречает внука после семилетней разлуки и говорит ему, что все мужчины прекрасны. Внук отвечает: «Все женщины одинаковы» и «Офицером себя не чувствую, потому что много народу пострелял». Вопрос про зинданы Александра Николаевна чеченке задать не решается — говорят про старость, качество чая и про то, что все женщины — сестры.
Но помимо странных разговоров есть в этом фильме еще безмолвный контакт глаза в глаза, есть обмен какой-то невербальной информацией, всепроникающее понимание, исходящее от героини Вишневской, — и этот скрытый энергетический поток подхватывает тебя и несет через весь фильм, как солдаты несут на руках Родину-мать, Александру Николаевну.
Не смотря на то, что Александр Николаевич называет сюжет картины простым, это категорически не так. Сюжет ленты сверхсложный уже хотя бы потому, что во время просмотра невольно задумываешься – вроде все правильно, но в то же время, не по правилам. А именно, нет ощущения фильма как такового – художественность, практически, сведена на «нет». Зато есть острое чувство реальной жизни, дня сегодняшнего – эффект личного присутствия – все равно, что остановиться у окна и посмотреть на улицу.
Пожилая женщина Александра Николаевна – героиня легендарной оперной певицы Галины Вишневской – приезжает к своему внуку, который служит в Чечне. На протяжении нескольких дней она ходит по территории военной части, смотрит, как живут солдаты, знакомится с местным населением, и никому не объясняя, зачем она здесь, старается понять для себя что-то очень важное. «Чем-то пахнет…», - шепчет себе под нос Александра Николаевна. «Оружием и солдатами. Привыкай…», - отвечает внук. В этом и заключается сюжет картины, за все время которой – не смотря на место действия: Грозный, Ханкала – не раздалось ни единого выстрела. На фоне человечности «Александры» - где крупным планом взято умение говорить и слушать друг друга – пальба была бы пошлой нелепостью. «И уже нет никакой речи о разном происхождении, разной крови. Когда возникает доверительная интонация, все остальное становится незначимым», - объясняет сам режиссер. «Вот мы смотрим на русских солдат… Какие-то они маленькие, как мальчишки. Вроде и пахнут мужчинами, но все равно, как дети», - произносит в беседе с Александрой Николаевной жительница чеченского села. «Не похож ты на офицера. Мужиковатый…», - вздыхает героиня фильма. «Может быть, я бы и чувствовал себя офицером, да столько народу пострелял… Это мне чести не добавляет», - отвечает он и вдруг поднимает суровую грузную бабушку на руки, точно целую жизнь… Или родину. И бережно несет по пыльной бетонке части – мимо казарм, орудий, БТР. Пожалуй, не только самый сильный момент картины, но и самый главный. «Александра» - своего рода, продолжение таких картин Сокурова, как «Мать и сын», «Отец и сын», «Восточная элегия», «Смиренная жизнь», «Дольче» - где в первую очередь показываются взаимоотношения поколений.
«Среди героев — военнослужащие, солдаты, офицеры и местные жители», - говорит Сокуров. И, действительно, особенность «Александры» в том, что в фильме, кроме Галины Вишневской, специально для которой и был написан сценарий, нет ни одной известной персоны, ни одного актера с именем. Это также не случайно, как отсутствие беллетристики войны. Боевые выходы лишь обозначены, а люди – «ребята с нашего двора». И все, что обычно отвлекает внимание на себя, здесь угадывается на интуитивном уровне. Внука Александры Николаевны, капитана разведроты, мог бы сыграть любой популярный, хорошо знакомый зрителю, артист с большим «военным» опытом в кино – тот же Алексей Кравченко, Игорь Лифанов или Алексей Серебряков. Но Сокуров видел в главном герое персонаж лермонтовского типа – немного фаталистом и не крутым, а трепетным, роль которого исполнил непрофессиональный актер, бывший сотрудник ОМОНа Василий Шевцов. Для него фильм «Александра» стал дебютом и, возможно, счастливым билетом в большое кино.
Взгляд небожителя на наш мир и войну в Чечне, на людей по обе стороны этой войны и не может быть другим, на то это и небожитель, что он видит не "сбоку", не как принято и кому-то удобно, а одновременно и сверху и изнутри человеческой души. На то у него и понятие патриотизма не синоним общепринятого "разделяй и властвуй", а скорее ближе к Нагорной проповеди Христа, общечеловеческий, объединяющий людей на самом высоком общем знаменателе, большинством, увы - недостижимом.
Душераздирающий фильм, лично для меня. Я после просмотра уставился в одну
точку, в которой и прибывал долгое время, то, что называется - выпал.
И еще вспомнились мне слова из слепка сознания дочери Банева в фильме
"Гадкие лебеди":
"Мы живем в эпоху тотальных подмен в мире чисел и призраков, в мире, где
все слова стерлись и потеряли свой смысл. Дух окончательно покинул наш мир.
Агония небытия. Дух бесплодия летает над осиротевшей Землей"
Уверен, что зрительская аудитория будет разделена на две основные группы -
скучающая от тотального отсутствия экшена и задыхающаяся от экранной
пыли, и вторая - привыкшая обходиться без наркоза при виде правды.
Это фильм для второй.
Когда вчера в своём вступительном слове к "Александре" какой-то муШчина на сцене произнёс слова про близость документального и вымышленного в кино Сокурова, мне показалось, что я его понял, т.к. был уже немного знаком с творчеством русского режиссёра. Но только в течение самого показа я понял, как сильно ошибался. Как совсем иначе представлял себе эту хоть и смытую, но границу.
Сюжет фильма довольно прост. Александра Николаевна (Вишневская) приезжает в Чечню к своему внуку Денису - российскому офицеру. И её глазам предстаёт НАСТОЯЩАЯ война в Чечне. Нет, не кровавая, не жестокая. Скорее унылая и бессмысленная.
Галина Вишневская, которая, к слову, отыграла в этом фильме просто невообразимо хорошо, для меня предстала олицетворением самого режиссёра. Она в этом фильме сама как документалист. Вот подходит к месту для чистки оружия, и её глазами мы видим и слышим совсем молодых солдатов. Как будто берёт интервью, она спрашивает тяжело ли им в Чечне, не скучают ли они по дому. Интересуется их мнением об этой войне, для чего она нужна ("Родина? А где эта Родина???").
Вот вместе с нею мы попадаем в разрушенный чеченский город. Узнаём, что чеченцы уже совсем обессилели от постоянной борьбы. Один молодой парень - местный житель - произносит: "...Мы уже устали. Отпустите нас!"
И отовсюду звучит голос Сокурова о том, что у этой войны просто нет смысла. Что она стала уже какой-то бесполезной привычкой. Когда командир части задаёт Александре вопрос, зачем она приехала, та отвечает: "Долго воюете. Привыкли. Понравилось".
Ещё довольно показательным мне кажется момент, когда героиня держит в руке Калаш (незаряженный, конечно), нажимает на спусковой крючок и затем произносит "Как легко..." По-моему, и без моих слов всё понятно...
В 99-ом вышел фильм Дениса Евстигнеева "Мама". Вчера мне показалось, что новый фильм Сокурова в большей степени заслуживает именно этого сильного названия.
Очень трогательно наблюдать, как строгий нрав главной героини всё время уступает место материнской нежности при виде молодых солдат. Все они - уже мужчины, но ещё дети. Сам её внук, ещё тот кабан, ведёт себя с нею, как десятилетний мальчишка. И, если честно, я так до сих пор и не понял, почему Сокуров в своём фильме сделал Александру именно бабушкой.
Однажды уже пожилая чеченская женщина говорит героине: "Русские солдаты пахнут мужчинами, а с виду всё равно как дети". Действительно. В течение всего фильма мы видим, как солдаты - от совсем ещё молодых до взрослых дядь, от рядовых до подполковника - тянутся к героине как к чему-то особенно близкому. Иногда они внешне противятся этому, но всё же не могут противостоять тому "сыну", что живёт внутри них.
И на глаза наворачиваются слёзы, когда командир части, прощаясь с Александрой, которую видел в жизни-то один раз, нежно трогает её за руку. Совсем как родную маму.
Сюжет фильма можно свести к двум строкам аннотации: «Чеченская республика, наши дни. Расположение российских войск. Бабушка Александра Николаевна приехала к внуку - одному из лучших офицеров своей части».
В части она проведет несколько дней, после чего уедет обратно домой. В кадре не будет ни боевых действий, ни разоблачений «военных преступлений русских оккупантов», ни «зверств чеченских бандитов и террористов». Старая женщина, в исполнении великой Галины Вишневской ходит по части, разговаривает с солдатами, выходит в город на базар, где знакомится с чеченкой местной жительницей и ее ровесницей.
Весь фильм снят в неопределенных желто-буро-зеленоватых тонах. Кадр то сбивается на откровенную сепию, то приобретает оттенки песка, хаки, и выцветшего брезента.
Зритель наблюдает за тем, как старая женщина вникает в детали армейской жизни, что-то ворчливо выговаривает внуку-капитану, разговаривает с солдатами, ходит по рынку и никак не может запомнить, в какой палатке ее разместили, что ее сильно раздражает.
Для солдат и офицеров Александра Николаевна – это часть той далекой, практически забытой жизни «на гражданке». Каждый военный в фильме пытается чем-то помочь ей или хотя бы на какое-то время задержаться, постоять около героини фильма.
В сцене ужина, когда бабушка капитана ест, собранные дежурным по кухне и поваром, по собственным заначкам гречневую кашу с мясом и салат, они молча сидят и смотрят на нее. В конце фильма даже суровый подполковник украдкой, стоя рядом, пожмет ей пальцы на прощанье.
У нас в искусстве очень долго бытовал, затертый до прорех, образ «Родина-Мать». В фильме Сокурова я увидел образ «Родины-Бабушки», как бы это ни показалось кому-то странно или кощунственно.
Наша Родина состарилась, обессилела, но еще сильна убежденностью в собственной правоте. Она ходит по военной части, интересуясь, «хорошо ли кормят солдат?», «А где офицеры стирают свое белье?». Залезая в БТР, интересуется: «Сколько солдат сюда помещается?» И, услышав, что «около десяти», констатирует: «Тесно!».
Ночью, заплутав в расположении части, Родина-Бабушка забредает на минное поле и, к удивлению часовых, выходит к ним через него невредимой, чтобы, сев на табурет около сарайчика КПП, проворчать: «Чем это у вас везде пахнет? Собак не держите, а запах – тяжелый».
Родина-Бабушка целится из старого автомата «калашникова» и нажимает на спуск, строго и наставительно треплет за плечо запечалившегося молодого бойца: «Держись, ты же - солдат!» и она же, возвращаясь с базара, одаривает дежурных по КПП блоками сигарет и сладким.
Прощаясь на вокзале с новообретенной подругой-ровесницей чеченкой Маликой, Александра Николаевна веско произносит: «Приезжай ко мне в гости. Всерьез приезжай. Посидим, поговорим. У меня к тебе много вопросов».
Огромную роль в фильме играет музыка Андрея Сигле, акцентирующая смыслы происходящего в кадре.
В этом фильме я, неожиданно для себя, в героине Вишневской увидел свою бабушку, дай Бог ей здоровья. Я не то чтобы допускаю, а абсолютно точно знаю, что даже в своем возрасте восьмидесяти четырех лет она бы поехала ко мне в Чечню, служи я сейчас там. И дело даже не в почти портретном сходстве.
Просто у каждого свое виденье образа Родины.
При всем уважении к Александру Сокурову - откровенно никакое кино. Скучное, унылое, и что самое обидное - банальное.
В чем ключевая мысль этой тягомотины? Что война - это плохо? Что все мы братья, вне зависимости от национальности и вероисповедании? Что воют практически дети, непонятно за что и непонятно зачем? Мысли правильные, но подача ближе к наивному лепетанию участницы конкурса красоты, радеющей за мир во всем мире, нежели к драматическому произведению.
Вишневская, расхваленная всеми и вся за феноменальную якобы органичность, играет из рук вон плохо. Откровенно переигрывает в каждом жесте. Причем, что удивительно, визуально из красивой, статной, с благородными чертами лица оперной певицы умудрились слепить абсолютно такую простую русскую бабу, шаркающую по пыльному гарнизону в мешковатом платье и старческих ботиках - но дальше внешнего вида дело не идет. Изображает "бабку" Вишневская на уровне школьной самодеятельности, неестественно кряхтит, окает и бормочет под нос. С тем, что она кряхтит, дело обстоит не лучше - "истины" все в фильме избиты, а диалоги неестественны и фальшивы.
Символы и метафоры, которыми всегда был силен Сокуров, не просто бросаются в глаза, а отдают капитаном очевидностью. Вот молоденький солдатик сидит на корточках напротив Александры, упорно тараща и без того круглые глазенки и всем видом выражая детскую непосредственность и открытость - вот, смотрите! смотрите! - говорит нам режиссер - дети ж воюют! Потом солдатик нелепо хмурит бровки и весь такой суровый (но мы то видим, что всё равно он ребенок!) возмущается: "А чё вы это на меня смотрите та". Ути какой воробышек вихрастый, задира - и вот уже Александра лезет в кулек за булочками. И так весь фильм. Ни кадра без смысла, ни жеста без значения, ни метафоры без кэпа.
Про работу звукорежиссера говорить не хочу, тут уже много писали. Музыка тоже не понравилась - пафосная и словно из закромов Никиты Сергеевича, несущего свет в мир в перерывах между съемками великих фильмов о великой войне. Из того, что понравилось - работа оператора и местами атмосферность. Энергетика Грозного и Ханкалы, в которых проходили съемки, периодически прорывается в кадр сквозь бормотание Вишневской и стрекот кузнечиков.
