Выставка

Театр Веры Мухиной: Неизвестные страницы творчества скульптора

Театр Веры Мухиной: эскиз как спектакль

В Московском музее современного искусства открылась выставка «Театр Веры Мухиной». Эскизы и рисунки костюмов и декораций к спектаклям, большая часть которых так и не была сыграна, оказались бесценным наследием не только изобразительного искусства, но и театрального.
В истории театра и кино существует штамп – «артист одной роли». Штамп этот отравил жизнь и память многих талантливых актеров, которым не удалось эту одну злосчастную главную роль перебороть. Вера Мухина для многих несведущих по-прежнему остается автором одной скульптуры – «Рабочий и колхозница». Впрочем, одно это обеспечило ей бессмертие. Режим свергнут, а символ его не де-, а реконструируется.
Монументальные памятники, мощные фигуры, эстетика силы и мужества - справедливы для большинства работ скульптора, будь то пропитанные духом времени композиции «Хлеб» и «Плодородие», или памятник гениальному мелодисту, противнику всякой тяжеловесности П.И. Чайковскому у здания Московской Консерватории. Нет в творчестве Веры Мухиной легкости и «женского рукоделия». Стиль подстать биографии: ранняя смерть родителей, несчастные случаи, болезни, операции, ссылка мужа, аресты, многоточие бед.
Автору символов советской поры эпоха не всегда была впору. Кажется, именно театр стал на раннем этапе творчества главным отдохновением, новым амплуа. Годы 1916-1917 – период чрезвычайно важный не только для истории, но и для человека на ее фоне. Мухина до «Рабочего и колхозницы» - скульптор и художник чрезвычайно тонкий, нервный, ищущий. К заклейменной когда-то декадентской и упаднической пьесе «Роза и Крест» Александра Блока она сочиняет уникальные эскизы костюмов. В них и изящество, и рыцарская доблесть и «Сердцу закон непреложный — Радость — Страданье одно!». Отголоски путешествия по городам Италии находим в эскизах к драме Сэма Бенелли. Его произведения пользовались популярностью, в том числе и благодаря эффектному использованию деталей итальянского средневековья. Мухиной, увлекшейся эстетикой Итальянского возрождения, эти костюмы удались особенно. В них не столько платье, сколько образ, характер, нрав.
В Камерном театре Александра Таирова Вера Мухина занималась и декоративным обрамлением сцены с использованием лепки по канонам древнегреческого искусства для постановки «Фамира-Кифаред» и сценографией балета по мотивам индийского эпоса «Наль и Дамаянти». Позднее судьба сводит Мухину с театром имени Евгения Вахтангова. Художник выполнила декорации для спектакля «Электра» Софокла. На экспозиции представлен и эскиз к надгробию Евгения Вахтангова.
На выставке открывается еще одно амплуа Мухиной – модельер. Эскизы и выкройки повседневной одежды смотрятся вполне современно. Мода возвращается, и рецепт платья из платка с народным орнаментом остается вполне актуальным.
После просмотра выставки, ставшей возможной благодаря Гуманитарному проекту Ивана Полякова и Фонду культурного просвещения «Стиль Победы», и на хрестоматийный монумент, макет которого также представлен, начинаешь смотреть иначе. Монументальность и сила его вдруг смягчается парящим шарфом, скульптурную гиперболу облекает воздух, простор….
Выставка в Московском музее современного искусства не только откроет неизвестные для ценителей страницы творчества скульптора, но и представит городским обывателям всю палитру работ выдающегося мастера. «Рабочим и колхозницей», а также приписываемом Мухиной граненым стаканом творческая жизнь художника не ограничилась. На Новодевичьем кладбище на могиле Веры Мухиной и ее мужа, доктора есть две надписи: «Я сделал для людей все, что мог», а рядом женское – «И я тоже».

На выставку Веры Мухиной стоит пойти по двум причинам: во-первых, чтобы увидеть, откуда у «Рабочего и Колхозницы» руки-ноги растут. А во-вторых, чтобы насладиться работой великого Вячеслава Колейчука, который вместе с дочерью Анной оформил выставку. Итак, после долгих лет ученичества в Москве (у Юона и Машкова) и Париже (у Бурделя и Метценже), Вера попала в волшебное царство Камерного театра. Она помогала Александре Экстер оформлять спектакль «Фамира Кифаред» и делала костюмы и декорации к самым символистским постановкам Таирова – «Роза и Крест» Блока, «Ужин шуток» Бенелли и балету «Наль и Дамаянти». То, что спектакли эти не были осуществлены, нисколько не умаляет достоинства ее эскизов. Кроме того, они оказались исключительно важными для ее дальнейшего творчества. Работая над образами Бертрана и Гаэтана для блоковского спектакля, Мухина погрузилась в тему борьбы: сначала это были два рыцаря, потом – две фигуры, черная и красная, почти абстракции, символизирующие могучие враждебные друг другу силы. «Борьба между красным и черным человеком» появилась в 1918 году и по воздействию едва ли не мощнее грандиозной скульптуры Мухиной. Этой крохотной графической работе на тетрадном листке в клеточку Колейчук отдал целый зал, добавив только свою видеопроекцию. На расположенных диагонально полупрозрачных экранах борьба черного и красного – постоянно меняющих свою форму фигур - продолжается теперь вечно. Подобно этому, эскиз стрельца для «Наля и Дамаянти» спустя два года превратится в конструктивистский набросок – и тоже сделанный на чем-то совершенно неподходящем (на этот раз – бухгалтерской квитанции!). Натянутая как тетива фигура стрельца повторяется в инсталляциях, похожих на парус, надуваемый порывами ветра. Нельзя представить экспрессии более концентрированной, чем у этих крошечных работ Мухиной. Именно эта сжатая ядерная энергия и взорвалась двадцать лет спустя всем известной скульптурой. Ее уменьшенная модель стоит в конце длинного коридора, повторяясь отбрасываемой тенью (Колейчук мастерски использовал и тени, обычно – случайный элемент выставок). Вера Мухина - редкий в нашей художник, которому удалось реализовать свой недюжинный потенциал. И не только в скульптуре, но и в одежде, которую она моделировала вместе со знаменитой Ламановой (кто не знает их пальто «от кутюр» из солдатского сукна или вечернее платье из мешковины!) И в театральных работах – например, гениальных эскизах к «Электре» - военной постановке вахтанговцев, где динамизм десятых годов сменился величественной статуарностью и высшей - античной - простотой.