Опера

Альцина

И так Гендель.
Вернее одна из самых известных его опер Альцина.
Говоря опера я имею ввиду не только либретто и партитуру, но и голоса и дирижера и режиссера-постановщика и художника, и площадку на котором она реализована и шампанское в антракте, ибо опера для меня начинается с вешалки.
В первый раз Альцину я увидел в парижском Гранд-Опера где был сражен размахом постановки и наивно думал, что круче Большой поставить не сможет; поэтому и пропустил премьеру, оказалось зря! В спектакле много неожиданностей; начиная от скандальной поставщицы Кети Митчелл которую ставят то выше всех режиссёров, то называют вандалом за то, что она «интересы режиссуры ставит выше интересов автора»; здесь она блеснула во всей своей красе и всем своим составом хореографов, художников, светорежиссеров, дизайнеров и других именитых маэстро - воспользовалась практически неограниченными возможностями Главного Академического Большого Театра. Главные действия происходят в постели, которая в центре роскошного трёхэтажного особняка, а старухи-извращенки превращаются в эротичных див при перемещениях по анфиладам из залы в зал. Опера необычная и очень разная, яркая и в тоже время грустная - здесь перемешена не только сказка с реальностью и мистикой но и время! Действия происходят то-ли в генделевские времена, то-ли в наши дни, поет то-ли кастрат, то-ли тенор в фальцете; здесь и эротика и торжество добра над злом, и романтизм в невероятном звучании барочной музыки и душераздирающие доводящие до слез арии мальчика ищущего своего папу, и переодетая в мужчину женщина спасающая папу мальчика, вытаскивая его из «некой» машины которая превращает людей в зверей и растения а в финале оказывается и обратно! Одним словом, - сходите! Двумя, - сходите обязательно!

P.S.Что касается музыкальной части - она невероятна! «Мне кажется, это лучшая из сочиненных им опер, однако подобные мысли возникали ранее столько же раз, сколько раз я слушала его произведения впервые и я не могу определенно назвать именно эту прекраснейшей, но она настолько прекрасна, что все же назову!» именно так, миссис Пендаврс писала о прослушивании оперы Генделя в письме-отчете за 12 апреля...
Сходите обязательно, не пожалеете!

Выбрались с мужем на оперу, и это был просто космос какой-то. Может быть это, конечно, эффект редко, но метко, на «взрослые» спектакли получается редко выбираться, но, пожалуй, этот спектакль вошёл в мой топ-2. Вроде бы это барочная опера (=скучная), но Кэти Митчелл из неё прям какую-то Игру Престолов делает по уровню зрелищности. Правда, надо отметить ещё сценографа за визуальную часть и дирижёра и артистов за музыкальную.
Пересказывать оперу не буду, вот что особенно запомнилось:
- Артисты изображают сексуальные сцены и одновременно поют, мне даже сначала было немного неловко, потеряла сноровку, не иначе. На удивление публика Большого выдержала (пару лет назад на девушек в бикини на сцене зрители кричали позор и уходили), никаких оскорбленных современностью бабулек не наблюдалось, никто не ушёл. Но, может, связано, что зорко следили, чтобы моложе 18 зрителей не было, у меня на входе уточнили возраст, хорошо паспорт не потребовали.
- Снова используется тот же эффект slowmotion для замедленных движений артистов (как и в Траурной ночи). Приём все так же прекрасен для барочной оперы, в которой каждая музыкальная фраза повторяется по два раза и в это время надо что-то на сцене показывать)
- космическая музыка и арии очень пронзительные, давно я так не наслаждалась музыкой, и не было ощущения, что действие отдельно, музыка отдельно, субтитры отдельно, все смотрится как цельное произведение, хотя либретто в этот раз я не читала.
Для любителей оперы - просто обязательно к посещению (если ещё есть билеты). Но и не любителям тоже скучно не будет.

На сцене по бокам две комнаты с реальным миром, в середине с воображаемым, над ними огромный зеленый агрегат из Челябинска, по превращению мужичков в чучела, он у нас работает уже скоро сто лет. Уходить нужно в антракте, второе действие значительно слабее, а первое то что нужно магический реализм Кэти Митчелл, ну может быть я бы добавил черного юмора, все таки спектакль в России ныне играют.

Кинематографичная интерпретация Кэти Митчелл, давно анонсируемая в Большом.

Сладострастие тут заменено жесткой порнографий, грубой и механистичной, и хотя в данном контексте она оправдана интеллектуально (царство Альцины - обитель порока, безжизненная пустыня-лаборатория, где правит неистовый животный секс, такой же пустой и безликий, как и все остальное), эстетического удовольствия она не приносит и иной раз выглядит лишней. Так, откровенно жалко исполнительницу роли Морганы, которую постоянно бьют плеткой.

В опере мало движения, процесс явно проигрывает самой музыке, и режиссер это, похоже, видит - иначе чем еще объяснить постоянные метания по сцене отдельных героев и лишенные смысла перемещения слуг, которые еще больше цементируют действие своими мерными шагами. К ним же относится ежеминутная, почти невротически частая замена скатертей и простыней - действие тут совершено ради действия, режиссер демонстрирует очевидный страх пустот.

Визуально есть несколько удачных решений - во-первых, конечно, игра "старая Альцина/Моргана - молодая Альцина/Моргана", во-вторых, верхний этаж декорации, выглядящий как идеальная камера для съемки скандинавского детектива или хоррора: аскетично, технологично, с характерным зеленоватым оттенком стен. Смотрится весьма по-европейски и современно.

Есть, правда, и комичные моменты - например, спецназовец Мелиссо, который в основном суетится и носится с автоматом.

Инструментальное исполнение замечательное, вокальное удачно выборочно - например, невероятно хороша Анна Аглатова (Моргана), и, напротив, крайне неубедительна Хизер Энгебретсон (Альцина). Отличный финальный хор.

В целом, эта интерпретация - затянутое, но внятное высказывание на тему материального мира, попав в сети которого человек может превратиться в дикого зверя или растение.

Альцина и Моргана – две сестры-старушки: увядшая сморщенная кожа, морщины, седые лохмы волос, неопрятные халаты до пола. Они хотят любви и они владеют продвинутыми технологиями: то ли гипнозом, то ли психотропным средством, то ли волшебными чарами они покоряют мужчин, завоёвывают их любовь, а неподдающихся они отправляют в лабораторию на второй этаж, там стоит агрегат, превращающий живых людей в мёртвых животных и растения, а их чучела помещают в стеклянные шкафы, как в музее. И самое главное: старушками они выглядят только в двух своих боковых комнатах, а в центральном зале-будуаре они – изящно одетые молодые дамы, превращения в обе стороны (правда не без сбоев) происходят при их проходе через двери в залу.
Старушками освоены современные продвинутые форматы секса: всевозможные позы, садомазохистские практики БДСМ (плётка, наручники, шоры), но первая же сексуальная сцена с участием Альцины, её секс с пленником Руджеро, производит несколько шоковое впечатление своей механистичностью и публичностью, это происходит в зале-будуаре при всех, при слугах и гостях, и нет в этом эротической энергии, мы видим просто повторяющиеся механические движения, драйв, энергетика и естественность ушли вместе с их молодостью.
И приходит новая молодость в лице юной Брадаманты, которая начинает конкурентную борьбу за свою любовь, за своего мужчину. В ход идут все средства, которыми владеют стороны: гипнозы, чары, внушения, убеждения, втиснутые в арии, обрамлённые колоратурами, установка по превращению людей в чучела мёртвых животных (в ней есть режим и обратного преобразования), и даже спецназ участвует войне за любимого.
Самая драматическая часть этой битвы – это мольбы Альцесты, когда она понимает, что Его, её любимого, больше не будет с ней, её скрючивает так, что она даже не может стоять на ногах, её обвисшее тело служанка пытается удержать двумя руками, её расплющивает по полу, а она всё возносит и возносит свои безутешные мольбы о любви: «Мне остаются только слёзы. Сколько бы я не взывала к богам, они безжалостны, и небо глухо к моим мольбам». Сила и пронзительность её арий усилена трёхчастной формой барочной оперы da capo – все герои многократно повторяют свой текст, в ариях-мольбах Альцины этот приём действует как трагическая убийственная сила.
Любовь побеждает всё, все чары, все преграды. Финал, вроде бы счастливый – юные влюблённые соединились, к всеобщему ликованию присоединяется хор – «Конец горестям и страданиям, теперь в наших сердцах царит радость. На смену злу пришло блаженство, и наконец торжествует любовь». Но надо решить – что же делать с побеждёнными старушками? Куда девать этих уже никому ненужных старых женщин? Чучела животных вытаскивают из шкафов и отправляют в обратный ход агрегата-превращателя, а в два пустых стеклянных шкафа запирают старушек, и они там застывают, как музейные экспонаты. Счастливый финал уже не кажется счастливым.