Спектакль

Январь

Конец весны для выпускников театральных вузов — горячее время: они «показываются» в театры. Если бы кто-то взялся походить по всем тем местам, куда идут в надежде трудоустроиться студенты Щукинского и Щепкинского училищ, ГИТИСа и Школы-студии МХАТ, то, если б не умер, мог бы составить себе полную картину, чему и как нынче учат московские театральные вузы. Картина примерно такова. Больше всего везет тем студентам, чей педагог возглавляет театр — как, например, Константин Райкин или Алексей Бородин: счастливые «райкинцы» перекочевывают всем курсом в «Сатирикон», и, судя по минувшему сезону, не зря. Роман Козак, чей курс в этом году выпускается из Школы-студии МХАТ, тоже решил помочь своим в меру сил. Чтобы завлечь на смотрины правильных людей, он поставил со студентами спектакль на сцене филиала своего театра.

Пьеса болгарского драматурга Йордана Радичкова «Январь» — это балканские вариации на тему «От заката до рассвета». В заметенной снегами глухомани стоит закусочная; нанизанные на веревки ватные снежки спускаются с потолка, образуя разом и стены, и снегопад, который за ними (художник Виктор Платонов). Здесь собираются местные мужички с библейскими именами и простыми причудами вроде пристрастия к кроссвордам и сливовице. Между делом они болтают про оживших покойников, которые невидимками возвращаются в деревню и доделывают свои земные дела. И тут к закусочной подъезжают сани их односельчанина — без хозяина, но с мертвым волком. Один за другим уезжают мужички на разведку и пропадают, а сани каждый раз привозят нового волка.

Как и прочие постановки балканских пьес за последние лет десять, этот спектакль — дань Кустурице. Вышитые скатерти, этническая музыка — есть даже маленький инфернальный оркестрик. В сущности, это комикс, где каждый раскрашивает своего персонажа, как умеет, но заметнее всего почерк самого Козака. Про студентов же пока ясно не много. Запоминаются шапка и профиль графа Дракулы у Сусо (Владимир Моташнев), неуместная девочка на ходулях и рекордное количество волчьих чучел на сцене — шесть штук. Студенты, кто лучше, кто хуже, изображают отчаянный балканский разгул; некоторые уже смотрятся фальшиво. Другим, кажется, есть куда расти — на них и надежда.