Спектакль в Москве

Что угодно, или 12 ночь

Ради постановки последней «веселой» пьесы Шекспира имеет смысл навестить дальний район, бывший не так уж и давно подмосковным городом Бабушкиным. И прокатиться на медленном троллейбусе бесчисленное количество остановок чтоб достигнуть улицы Проходчиков, той самой, где когда-то поселили работников метро, как можно дальше от станции метро, собственно,туда, где для проходчиков построили Дом Культуры в стиле советского ар деко. Теперь тут Новый драматический театр, росток от плодоносного дерева Школы-студии МХАТ, один из.
Внутри дворца культуры Метрострой – все прекрасно и гармонично, и располагает к зрелищам непременно высокого полета.
Двенадцатая ночь –новогодняя ночь, та, что замыкала рождественский сезон каждого года. Карнавальная, магическая и светлая. Принято было непременно веселиться.
Что видела:
На сцене – красные мобильные конструкции, на заднике – портрет Шекспира, под ним – ансамбль скрипка, флейта и фагот, с ними гитара, хорошо играли.
Скамейки, апельсиновое дерево, и шут –непременный атрибут, но не действующее лицо, а философствующее обычно. Шут Алексея Спирина – не уморителен, но обаятелен.
Да и шутовское трио – сэр Тоби (Олег Бурыгин) и его команда – шутники, конечно. Как иначе?
Но не то чтоб надорваться от смеха. Умеренное дуркование. Все как в жизни.
Главный магнит – Борис Шильманский, Иван Ефремов и Дмитрий Светус.
Эти актеры играют женские роли, главные роли, потому глаз не оторвать - так интересно.
Оливия (Борис Шильманский) – вполне безупречна: манеры, умение носить платье, и подавать руку. Но голос – в нем есть странность, он не женский. К тому же рост.
Оливия у нас – громила. Красавица и великанша. Особенно комично, когда влюбляется в Виолу. Виола - это Иван Ефремов, и он - просто белая мышь перед черной кошкой. Причесан под эльфа Леголаса, изящен, слаб, ножки тонкие, голосок нежный. Брат Виолы и близнец, Себастьян покрепче, но тоже субтилен. Их обоих Оливия через плечо одним движением перекинет. Если захочет. Впрочем, не захочет. Такое воспитание
Еще блистала Мария, камеристка Оливии, Дмитрий Светус, и предмет для шуток – Мальволио. Камеристка Оливии – рыжая, мощная и надежная, всем бы такоую помощницу. С чувством юмора, правда, камеристка, зато с такой фигурой и охранника не надо.
Да и шута можно уволить. У Марии шуточки поосновательнее, безо всякой философии.
Что еще хорошего? Принты на костюмах, костюм красавчика герцога (бант за ухом, красные туфли), шпалеры с обнаженными телами как бы живопись 17 века.
Понравилось.
Кто не решается, или силы духа имеет немного – непременно нужно собраться и навестить Новый драматический театр. Тут есть жизнь, веселье, драйв и настоящий художественный театр.

Мы шли на этот спектакль с огромным интересом - здесь все роли играют мужчины.
И без того у Шекспира часто случается комедия положений , переходящая в трагедию , а тут уж подавно зрелище должно было заморочить голову.
Не все зрители , кстати , секут фишку и не сразу понимают кто волк в дамской накидке , а кто паж с пустым гульфиком.
А узнав и прозрев , щекочут себе нервы до последней минуты , чтобы узнать - насколько мужчина способен не проколоться в женском образе.
Заверяю - актёры великолепные и не дадут промашки.
Вооружайтесь биноклем и следите за детективной историей , о том как брат заменяет сестру на любовном фронте , богатые тоже плачут и мир оказывается не настолько серым и плоским , а вполне красочным и многогранным.
Сюжет все знают?

Безумно красивые костюмы, каждый - шедевр. Принты отражающие характер героев. Боже, а это Мария с лицом гаишника, но такими манерами и походочкой, что веришь - дамочка! За красные туфли Орсино что угодно можно отдать! (Интересно, можно у них там на заказ шить)
Актёры безупречны. Виола вся(весь?) такая девочка-девочка.
Декорации!
А сцена в саду, где развесёлая троица притворяется статуями!
Схожу еще посмотреть на Орсино - Калиничева.

"Что угодно, или 12 ночь' - браво-браво！
Шекспировские страсти (и его взгляд со сцены), закрученный сюжет, актеры только мужчины（и в женских ролях), замечательная игра, великолепные костюмы, музыка (и живая тоже), пение, танцы, жонглирование апельсинами.
Совершенно отвлеченно от насущного бытия, очень забавно, остроумно, декоративно и красиво.
Разлученные судьбой близнецы находят друг друга, интриги и недоразумения раскрываются, создаются пары, готовятся свадьбы и все счастливы!

Такой спектакль хорошо смотреть под Новый год - быстро входишь в легкое, праздничное настроение, эффект постепенно нарастает и выплескивается в искреннюю благодарность и восторг на последних сценах - зал долго не отпускает актеров, вызывая и вызывая их аплодисментами.

Была Ночь в театре, многие зрители остались на встречу с режиссером и актерами. И здесь было интересно - сняты костюмы, парики, и как будто "сброшены маски". Персонажи спектакля еще проглядывают и узнаваемы, но уже отошли на задний план, а героев вечера засыпали вопросами - про создание костюмов, образов, особенно женских, бюджет, гастроли, планы.

Мне очень понравилась "12 ночь". Это именно тот спектакль, ради которого стоит поехать в Новый драматический даже через пробки на Ярославке и с другого конца города.

Какая блестящая идея – играть самую весёлую, самую лучезарную комедию Шекспира по правилам шекспировского театра: все женские роли играют мужчины! Для современного театра она не нова, её использовал Доннеллан в своей «Двенадцатой ночи», а ещё раньше, в 90-е – театр Учёная обезьяна ни много нимало аж в «Ромео и Джульетте». Контекст же использования в спектакле НДТ этого архитрадиционного приёма, работающего на театре ещё с античных времён, несколько иной, в театрализованной форме апеллирующий к эпохе Ренессанса.
Костюмы персонажей – стилизованные под роскошь XV-XVI в.в. пышные платья, кафтаны и камзолы с однотонными шоссами. У многих персонажей в одежде использованы принты живописи эпохи Возрождения – у ярко, по-петушиному разодетого герцога Орсино и у его приближённых, у Тоби Бэлча на штанах просматривается изобильный натюрморт с фруктами и дичью, что очень подходит его эпикурейской натуре. Из фрагментов аналогичных картин сделаны и шторки беседки, стоящей посреди сцены, причём картинки на шторах, время от времени меняются, запоминается последняя – прекрасное лицо женщины, и рядом с ней ангельское личико ребёнка.
Сцены с женскими персонажами (Виолой, Оливией и Марией), их диалоги – ключевые в спектакле, они наполнены высокой комедийностью и в то же время нежностью – вот так мужчины-актёры-персонажи-зрители видят женщин. Вспоминаются слова Кинастона: «Суть женщины на сцене может изобразить только мужчина-актёр». Актёры играют в своих героинях их суть: в Виоле – её наивную преданность, чистоту, в Оливии – её самоотверженность (надо видеть, как яростно она прикрывает своим телом Себастьяна от налетевшей на него драчливой компашки Белча&Эгьючика), безлюбовную маету и полную поглощённость любовью, в Марии – её нестареющее кокетство и желание нравиться мужчинам.
Стильной и смешной спектакль выстраивается в ренессансную сказку о свободе и радости бытия, о чуде жизни, в которой может произойти «Что угодно», но все коллизии удачно разрешатся, о чуде любви, преображающем человека, о чуде театра, являющегося источником радости и драйва для зрителей.