Фильм

Убить президента

Человек прилаживает перед зеркалом заднего вида фальшивые усики, поправляет галстук и, прихрамывая, направляется к летному полю. Возле колена, под брючиной, у него спрятан пистолет. В кейсе — большой конверт с магнитофонными пленками, адресат — Леонард Бернстайн. Автор «Вестсайдской истории» оказался единственным человеком в Америке, которому Сэм Бик готов рассказать свою историю — точнее, единственным, кто (по предположению Сэма Бика) готов ее выслушать. Историю того, как Сэм всего лишь хотел жить со своей женой, гулять со своими детьми и собакой и вести свой маленький бизнес по продаже шин. И как жена ушла от него, банк отказал в ссуде, а босс в магазине офисной мебели заставлял его лгать и унижаться. И как все это время по телевизору вещал самый большой лжец. И как Сэм понял, что он должен делать.

Фильм снят по мотивам реальных событий. То есть план с Бернстайном удивительным образом сработал: Никсона, как известно, никто не убивал, и если бы не пленки, которые в 1974 году реальный Сэм отослал композитору, мало кто узнал бы о жизни и смерти несостоявшегося бизнесмена из Балтимора. Интересно, слышал ли эту историю Скорсезе, когда через пару лет после тех событий снимал «Таксиста». Так или иначе, он выстрелил первым — и режиссеру Мюллеру волей-неволей пришлось делать фильм с оглядкой на него. Задача, мягко говоря, амбициозная, особенно для дебютанта — тем значительнее, тем ценнее его удача. Шон Пенн играет с фантастической самоотдачей: то, что он как никто умеет изображать истерики, не новость, но надо видеть, как он здесь играет сдержанность, как робость в его лице постепенно сменяется отчаянием, а отчаяние — яростью, как человек на наших глазах неторопливо, но явственно сходит с ума. В этом фильме запечатлена самая кинематографичная фигура высшего пилотажа — падение. Путь из ничтожества в ничто. Обычно склонный к излишествам виртуоз Эмманюэль Любецки, постоянный оператор Альфонсо Куарона (который здесь числится продюсером в компании, к слову, автора фильма «На обочине» Александра Пейна и почему-то Леонардо Ди Каприо), на этот раз снимает отстраненно, сухо, в почти телевизионной манере — потому что Пенн так держит кадр, что, кроме его подрагивающих губ, все равно ничего не замечаешь. А еще потому, что план выражения адекватен плану содержания: это фильм о маленьком, о посредственном, об обыкновенном. И как Акакий Акакиевич из мебельного магазина вдруг прикрепляет к лодыжке револьвер, так скромная, неброская картина внезапно искрит электричеством подлинных эмоций.