Отрицательные отзывы о фильме «Проклятый путь»

Рок-Айленд, промозглая зима 1931-го. Печальный мальчик двенадцати лет с огромными черными глазами меряет распутицу на велосипеде, носит клетчатую кепку Шерлока Холмса, курит, спрятавшись за голой осиной, трубку и читает по ночам криминальные книжки с крупным шрифтом и большими картинками. Он не подозревает, что фантазии, которые так занимают его, — на расстоянии невытянутой руки. Пожелав узнать, кем работает его отец, мальчик прячется в багажнике авто и наблюдает сцену прямо из своей книжки: отец с подельником сначала наезжают на зажиточного поселянина, а потом его убивают.

Каково это, будучи поклонником Шерлока Холмса, узнать, что твой отец — профессор Мориарти? Из читателя криминальных книжек превратиться в участника событий, которые вызывают кровь, ужас и слезы и которые не покидают тебя в миг, когда ты закрываешь книжку? Крайне интересно узнать, как разрулит конфликт Сэм Мендес, дебютировавший в режиссуре три года назад «Красотой по-американски». «Проклятый путь» — самый долгожданный второй фильм года: на карту поставлены шесть «Оскаров» «Красоты» и ее слава первого великого сатирического киноромана со времен «Дорогой». Мендес и в этот раз оригинален. Его затея интригующа — впервые в истории снять экранизацию комикса как трагедию. В основу легла популярная в США гангстерская сага в картинках о Чикаго начала 30-х. Воплощение под стать: Мендес создал мрачную движущуюся гравюру, каталог застывших, словно под ледяным ливнем, кадров, попросив от актеров абсолютно условной игры. Пол Ньюмен, например, в роли местного главаря имитирует севший голос Брандо в «Крестном отце». А Джуд Лоу в роли наемного убийцы-фотографа и вовсе кажется гуттаперчевым мальчиком из кровавого гиньоля.

И тут на чуткое режиссерское ухо Мендеса наступил медведь — в лице обладателя двух «Оскаров», самого молодого обладателя премии Американского киноинститута за вклад в киноискусство, медали ВМФ США, отца мальчика по имени Честер и мальчика по имени Труман («верный»), потомка Авраама Линкольна — актера Тома Хэнкса. Он играет отца мальчика. Фильму он оказывает ту же услугу, что Мориарти Холмсу: топит.

Хэнкс — главное препятствие, которое никогда не позволит мне понять Американскую киноакадемию. Или разделить чувства, испытываемые американским народом. Они — Академия и народ — его обожают. Я — ненавижу.

Хэнкс мыслит кино как гражданский акт. Его речь, произнесенная по случаю вручения ему «Оскара» за роль гея-адвоката, больного СПИДом, вбила кол в сердце свободы слова американцев в отношении сексуальных меньшинств: отныне они все хорошие; так же хороши априори были для советского народа генсеки КПСС. Последовавший «<a href"http://www.afisha.ru/movie/175849/">Форрест Гамп</a>» отменил само понятие недееспособности: принцип «от каждого — по возможности, каждому — по потребностям» был узаконен вторым «Оскаром» Хэнкса. Не факт, что режиссеры Демми и Земекис мыслили свои соответственно мелодраму и сатиру как гражданские высказывания; Хэнкс помог выбить из них художественную душу.

Впрочем, когда речь идет о фильмах, затрагивающих проблемы общества, можно ожидать крена в область лекции, а не искусства. Но с тех пор как Хэнкса одарили «Оскарами», он стал играть любую роль — как последнюю, топча любые жанровые соблазны. В прошлом году он умудрился даже «Робинзона Крузо» превратить (в фильме «Изгой») в двух с половиной часовое нечто, полное дутой значимости, семейных и общечеловеческих ценностей.

В «Проклятый путь» он вошел грузно, тяжело дыша под подложным животом, муляжным носом и наклеенными усами, подозрительно оглядывая углы живописного кадра: нет, как же это он будет играть в какой-то стилизации? Он надуется, пустит слезу и заставит зрителя размышлять на тему отцов и детей, кровного и духовного родства, ответственности перед подрастающим поколением и т.п. Тонкие материи, которые хотел изучить Мендес, все эти «что происходит, когда фантазия становится реальностью», ему не по масштабу.

Так что остается сидеть и наблюдать, как хэнксовский гуманизм цветами зла пожирает эмаль филигранно сконструированных кинокадров, фильм становится невообразимо длинным и тяжеловесным. Посреди фильма — надо же было о чем-то думать, чтобы не заснуть и не сойти с ума от тоски, — мне вспомнился дурацкий анекдот. Звонок в дверь. Мужик открывает и видит амбала в маскарадном костюме Винни-Пуха, который направляет на него дуло и говорит: «Поздравляю с днем рожденья. Желаю счастья в личной жизни!» Пух!!! Вот так и Хэнкс в «Проклятом пути»: и страшно, и за чужую глупость неудобно.