Первая сцена: предвыборная телереклама. Улыбчивый сенатор обещает защищать семейные ценности и обнимает жену и дочь. Жена сенатора - женщина. Сам сенатор - тоже. Вторая сцена: сте-сняющаяся девушка раздевается перед уже голым молодым человеком. Трогательно отводит глаза и собирается к нему прикоснуться. Рука проходит сквозь воздух: голый молодой человек - голография. Третья сцена: привлекательная ученая-биогенетик (Бауэн) извлекает из голубого раствора синтетического младенца. В течение месяца он вырастает в красавца парня из голографии (Фрэнсис), за которым охотится все земное население: некоторые - чтобы потрогать, остальные - чтобы убить. Дело в том, что после Третьей мировой войны все мужчины на свете вымерли и находятся вне закона. Поэтому будущее человечества зависит теперь от похотливой ученой и ее сексапильного эксперимента. Недаром его назвали Адамом. Банальный телефильм, сделанный на конвейере на уже не новую тему (.Город женщин., .Сексмиссия.), с чудовищным диалогом и невыразительными актерами, не заслуживал бы никакого внимания, если бы не одно обстоятельство. Он сделан с такой нескрываемой ненавистью к женскому полу, что диву даешься. Все женщины тут - лесбиянки, самки, фашистки, взбалмошные идиотки, лживые стервы. Кроме тех, которые втайне хотят мужчин. Эти - ничего, понимают. В хамской ругани не трудно расслышать крик о помощи. Мужчина в современном цивилизованном обществе совсем потерялся. Не знает, чего от него ждут и что ему можно. Бессилие его унижает - он хамит. Но на хамстве далеко не уедешь. Если на то пошло, я бы предложил до конца использовать преимущества своего нового положения. Каждый из нас должен осознать себя последним мужчиной на земле. Пускай они теперь нам сами кофе в постель приносят. Хоть так отыграемся.