Фильм

Фрагменты женщины

Чуть ли не первый серьезный фильм про выкидыш

Один из самых обсуждаемых фильмов Венецианского фестиваля-2020 начинается с мощнейшей сцены родов, снятой одним кадром. Полчаса экранного времени Марта (Ванесса Кирби, она в Венеции стала главной звездой, ведь с ней сразу два фильма в конкурсе, еще «Мир грядущий» про лесбийскую любовь на фронтире) в домашних условиях пытается произвести на свет ребенка, которому уготовано вырасти в ее любящей семье со строителем мостов Шоном (Шайя ЛаБаф, камбэк года). Она еще не знает, что ее импульсивное, принятое в предродовой истерике решение не ехать в больницу, а рожать в квартире окажется фатальным.

Зря говорят, что люди не меняются. Раньше венгерский режиссер Корнель Мундруцо снимал мрачное метафоричное кино («Дельта») и вот совсем недавно попал в конкурсную программу Канн с неоднозначным, но имеющим даже задел на культовость в узких кругах фильмом «Спутник Юпитера» про беженца-супергероя. Таким образом он явно продемонстрировал желание и умение снимать в жанровых рамках. Достойный взрослого режиссера поступок, не оставшийся, кстати, незамеченным: российский продюсер Александр Роднянский пригласил его делать будущий англоязычный сериал о порноактрисе.

Другое мужественное решение, которое может принять только взрослый человек, — завести ребенка. Примечательно, что фильм создан Корнелом в полном соавторстве (в титрах прямо так и написано — a film by) с его девушкой, сценаристкой Катей Вебер. Очень грустно это признавать, но приходится предположить, что фильм хоть отчасти, но основан на событиях из их личной жизни. Детей у них нет, и в пресс-материалах аккуратно намекают на некую потерю, которую пережили авторы.

«Части женщины» для доходчивости интереснее всего сравнивать с «Брачной историей», которую тоже премьеровали в Венеции. Если в том фильме чувств было очень много — нам демонстрировали развод не из тех, что называют полюбовным, да и герои там были предрасположены к эмоциональности как артистка и режиссер больших и малых театров, — то в «Частях женщины» вовсе нет этого вполне естественного отклика на трагедию. Весь фильм после первой сцены героиня Кирби пытается за мертвым ребенком произвести на свет эмоциональный послед. Вообще, это кино об утраченном чувстве: любви супругов, что умерла мгновенно вместе с плодом, любви к ушедшему ребенку, которого не успели воспитать и вообще узнать. Но мрака здесь нет — есть уютная фатальная пустота. Картину снял оператор «Мэнди» Бенджамин Лоб, и он показывает мир приличных людей во всем глянцевом великолепии. В бостонских квартирах героев хочется прожить всю жизнь, но эта жизнь им больше не мила. То есть в том числе «Части женщины» еще и о неготовности пресыщенных богатых жителей Нового Света к трагедии.

Родители мертвого ребенка символичным образом пытаются приручить тьму внутри себя. Кроме того, что они отторгают друг друга в постели — еще бы, такая психологическая травма с этим связана, — они изменяют партнеру с первыми подвернувшимися людьми. Для персонажа ЛаБафа любовницей, кстати, становится адвокат (Сара Снук из сериала «Наследники»), которая защищает Марту и Шона в суде против повитухи, совершившей непростительную ошибку. Главную героиню, офисную сотрудницу неназванной специальности (единственная сцена, связанная с ее очевидно нелюбимой профессией, — когда она возвращается после декрета в безликий небоскреб, гонит с рабочего стола какого‑то незнакомого коллегу и в туалете снимает с себя постродовые подгузники), вдруг заинтересует биология: она начинает проращивать дома семена из яблок, зарождает жизнь там, где она умерла. За кадром главный герой достраивает гигантский мост через реку — очевидная метафора на тему личностного восстановления героев.

Мундруцо и Вебер без какой‑либо фальши, по-медицински точно препарируют и врачуют души персонажей. Они декорируют момент эмоционального пробуждения под юридическую драму, когда Марта на суде произносит перед плачущей матерью (Эллен Берстин своей пронзительной и лаконичной игрой буквально в нескольких сценах превращает этот фильм еще и в мощное высказывание о прервавшейся связи поколений) сильный монолог о невиновности акушерки и таким образом наконец прощает и ее, и себя. Тем красивее после этого смотрится подчеркнуто нереалистичный финал, где у Марты родилась чудо-дочка, словно сбежавшая из какого‑то фильма Терренса Малика, которая лазает по выросшим гигантским яблоням в саду. Опустела без тебя Земля, но круговорот жизни на этой планете не остановить — «Части женщины» заканчиваются на чистейшей экранной поэзии.