Измена
Боливиец Бейот объехал с «Сексуальной зависимостью» массу гей-фестивалей и был, по его собственным словам, неприятно поражен, что в считаные годы любовь, еще в 60-х «не смевшая назвать себя», подверглась штамповке «Все герои — качки, темы — страх одиночества или СПИДа». Он решил снять фильм о гомосексуальности как состоянии сознания и души, а не плоти, и о проживании одиночества, а не страхе перед ним. С единственным актером-чилийцем и всего тремя фразами, произнесенными в телефон, в заснеженном штате Нью-Йорк создал интимнейшую из кинобаллад, назвав ее в честь написанного 70 лет назад мексиканцем Хавьером Кугатом — и звучащего в фильме — сокрушительного болеро «Perfidia».
Актеры
Гонсало Веленсуэла, Леви Фриман, Хайди Шрек
Родриго Бейотт, режиссер "Измены", самолично приехал на фестиваль, чтобы после показа оправдываться и получать по шее за то, что он натворил. И не зря приехал, -смело приняв удар на себя, он, как мне показалось, смягчил общее негативное отношение к фильму.
Мне было очень скучно наблюдать за тем, как главный герой идёт целую минуту по пустому коридору и ничего не происходит. Потом минут двадцать он бреется и стрижет ногти. Все эти незначительные манипуляции не обозначаются вскользь, как к тому привыкли, - напротив, они и составляют собой действие, камера не отворачивается ни на секунду, заставляя зрителя чувствовать себя подглядывающим в замочную сважину. Мне было противно видеть сцену, когда одиночество вокруг героя сгустилось настолько, что он пытается мастурбировать, но даже этого не может,- канал для взрослых транслирует только гетеросексуальное порно, а он, вот незадача, гей. И вот тогда он в иступленной ненависти к своей природе зарывается в постель и стонет. В фильме, в котором почти совсем нет диалогов, даже стандартный разговор на рецепшене при въезде в отель выглядит жарким спором. Сама история своим сюжетом, возможно, примитивнее считалки, помните, "У попа была собака, он ёё любил..." .
Однако я не могу ругать это кино, несмотря на то, что не знаком с людьми, которым его просмотр мог бы доставлять удовольствие. Потому не могу, что это очень личная история, свидетелем которой мне быть явно не стоило.
