Фильм

Легенда о Сурамской крепости

Если после «Теней забытых предков» я понял, что хочу посмотреть и остальные его три известные картины, то после «Сурама», кажется, придется смотреть вообще все, включая короткометражки. Увы, в русской сети о «Сураме» пишут или совершенно заумные вещи (см. Лотмана), или же обходятся двумя-тремя фразами о том, что Параджанов экранизировал грузинскую легенду. Заявляя, что словами передать невозможно, вот вам скриншоты. И это страшное заблуждение, что о «Легенде» могут рассказать скриншоты. Параджанов пишет кино фресками, маленькими арабскими миниатюрами, каждую (вот именно каждую) сцену превращая в чистое само-по-себе живописное полотно. Но полотно к тому же живое! Его нельзя фотографировать, оно тут же умирает.

Однако сравнивать здесь Параджанова с Пазолини, хотя и можно, но я бы тоже не стал. Потому что у Пазолини есть вполне литературная основа, легко читаемый нарратив, в своих сказках его картинки рассказывают историю. Параджанов не рассказывает историю, он ее скорее пропевает, неизвестным языком, повторяя фразы, проглатывая целые куплеты. И потому кажется, что ты слышишь не саму легенду, а то, что от нее осталось – эхо в горах, горький плач матери, убивающейся по сыну, добровольно замуровавшего себя в крепость, дабы она была построена. Этот плач застывает сначала во фресках, а прочитывая, ты взываешь его к жизни. «Легенда», будучи мифом, не может быть рассказана – будучи рассказаной она обращается в пыль и прах сотен буковок, где нет ни нормальной логики, ни объяснения причин поступка, нет человеческого дыхания.

Параджанов, когда писал «Легенду» своим языком, он показывал ее, как показывали бы чужестранцу в горах историю создания мира в танцах и плясках у костра горные племена. Ничего не понятно толком на вербальном уровне. Но ты видишь, веришь и чувствуешь все те образы, что это племя пытается до тебя донести. Миф не сказка, не пара абзацев текста, переписанного добрыми монахами позабавить сегодняшних историков. Миф трансцендентен, не переводим, недешифруемое множество образов, которое зато легко может пропеть любой бард, и любой слушатель поймет и скажет барду спасибо. Мистические камлания, плач гадалок, рассыпанные зерна граната, бесконечные горы и равнины – текст мифа нереально собрать в целое, но Параджанов и не делает этого. Его картина – это иллюстрации к мифу, песенник мифа. Его молитвенник.