Чокнутый профессор-эфебофил собирает группу старшеклассников, переживших чудовищную резню прошлым летом в пародии на фильмы ужасов «Очень страшное кино», в Чертов Дом, где живет привидение. По мнению профессора, расшатанная психика подростков заставит полтергейст активизироваться. Школьникам же врут, что они здесь ради эксперимента по депривации сном, как в позапрошлогоднем триллере «Призрак дома на холме».
В...
Показать полностью
Чокнутый профессор-эфебофил собирает группу старшеклассников, переживших чудовищную резню прошлым летом в пародии на фильмы ужасов «Очень страшное кино», в Чертов Дом, где живет привидение. По мнению профессора, расшатанная психика подростков заставит полтергейст активизироваться. Школьникам же врут, что они здесь ради эксперимента по депривации сном, как в позапрошлогоднем триллере «Призрак дома на холме».
В гипермаркете «Рамстор», где сиквел «Очень страшное кино-2» идет на ура, посетителей развлекают световыми табло с неоновой шапкой «Шутка юмора». Под шапкой едут вполне соответствующие ей анекдоты, из тех, что собирают в тонкие сборники и продают в электричках. «Страшное кино-2» — такая же коллекция тугих образцов остроумия, да и тех авторам хватило только на позорный хронометраж в 1 час 10 минут. Для зрителей с низким порогом реакции тошноты это, впрочем, и хорошо. Когда почтенный артист Джеймс Вудс совершает акт дефекации, настолько мощный, что залипает задом в собственном дерьме, когда три человека в течение добрых трех минут поливают друг друга весьма реалистичной блевотиной, когда девицу ударяет о стену душем пенистой спермы ее мастурбирующего дружка, когда люди с такой фантазией пародируют ту самую (!) сцену из «Ганнибала», мне становится нехорошо. На просмотре я вспоминал студентов-медиков, которым нужно одолеть страх и отвращение, препарируя труп, и убеждал себя: «Смотри, Леша, не отворачивайся, это твоя профессия. Если выйдешь из зала, значит, надо подавать заявление об увольнении». Обескураживает только вот что: над рамсторовским залом громче всего разносится чистый, звонкий, незамутненный детский смех, а на соседней бензоколонке 10-летняя девочка рассказывает маме, что «Крокодил Данди» ничего, но «Страшное кино» в сто раз смешнее. Ангелочки, в святом безразличии они смеются, глядя как наш подгорний мир с его выродившимся кинематографом тонет в нечистотах.
Скрыть