Что пишут критики про «Ford против Ferrari», «Ангелов Чарли», «Хорошего лжеца», «Грех», «Матиаса и Максима», «Давай разведемся!» и «Аванпост»
«Ford против Ferrari»
Станислав Зельвенский, «Афиша-Daily»:
«Каким названием проще отпугнуть публику, далекую от автогонок, чем «Ford против Ferrari»? Разве что «Ле-Ман-66» (так фильм называется в ряде стран, например, в Англии). Расцвет кино о гонщиках был полвека назад, как раз в районе Ле-Мана-66: «Победители» с Ньюманом, «Ле-Ман» с МакКуином, «Гран при» Франкенхаймера — плюс главный герой «Мужчины и женщины». С другой стороны, не так давно с успехом прошла «Гонка» про Ханта и Лауду, и долгострой про успехи «Форда» тоже сдвинулся с места.
В итоге эта стомиллионная двух с половиной часовая громадина оказалась довольно впечатляющим зрелищем.
Режиссер Джеймс Мэнголд («Переступить черту», «Поезд на Юму», «Логан: Росомаха») никогда не отличался глубиной или тонкостью, но он мастер грубого американского стиля: эту картину про машинки и стоящие за ними амбиции хочется сравнить не со спорткаром, а с танком, которым Кен Майлз управлял во время Второй мировой».
Егор Москвитин, «Esquire»:
«То есть перед нами баллада о благородных всадниках. Поэтому и актеры здесь подобраны так, чтобы напоминать рыцарей Круглого стола. Инженера Шелби с неожиданным юмором играет Мэтт Дэймон, герои которого на экране уже выживали в Нормандии 1944-го и в пустошах Марса. А гонщика Майлза — ведущий голливудский мастер психофизических трансформаций Кристиан Бэйл.
Ему не привыкать превращаться в лощеных американских психопатов, изможденных военнопленных (как в «Спасительном рассвете»), грузных политических животных (как во «Власти»), боксеров-наркоманов (как в «Бойце») и жертв бессонницы (как в «Машинисте»).
Но в «Ford против Ferrari» он решает задачу еще более экстремальную — тонкими штрихами показать, как с каждым кругом трассы меняется гонщик, ввязавшийся в 24-часовую битву за Ле-Ман. Кен Майлз из тех бесстрашных фанатиков, что готовы противостоять целому миру — и соперникам из других команд, и собственному начальству, и прочим трусливым черепахам, пытающимся обогнать тщеславного Ахиллеса».
Алиса Таежная, «The Village»:
«О фактической точности «Форда против Феррари» лучше читать на спортивных сайтах — автор этой рецензии не получила даже обычные водительские права. Что не мешает смотреть «Форд против Феррари» просто как фильм — понятно, что его сняли не только для фанатов гонок. Джеймс Мэнголд («Переступить черту» и «Россомаха») снимает гимн конкуренции — американской идее высшей справделивости, где уязвленное самолюбие, нужда и страх за репутацию двигают человека к невозможному».
«Ангелы Чарли»
Евгений Ткачёв, «Афиша»:
«Новые «Ангелы Чарли» — крайне легкомысленное и веселое развлечение, которое не призывает относиться к себе слишком серьезно, но вместе с тем оно также содержит в себе радикальный жест: в эпоху, когда мейнстрим старается всем угодить и никого не обидеть, у этого кино есть провокационные нотки, которые многих могут разозлить.
Поэтому все, кто ждал от Элизабет Бэнкс осмысленного феминистского высказывания в рамках голливудского блокбастера, наверняка будут горько разочарованы.
Это кино не про новый общественный гендерный договор, в котором женщины и мужчины существуют на равных, а про сестринство, дружбу и чувство локтя (или же чью-то опущенную на плечо голову). Во всем этом нет больших идей (а те, что есть, поданы смехотворно, прямолинейно и не изысканно), зато есть много нежности между героинями и лихо поставленные перестрелками — они-то и делают это кино».
Мария Кувшинова, «Кимкибабадук»:
«Вместо [убедительного сценария] — взывающие недоумение диалоги (отдельное неудовольствие доставляет русский дубляж) и мутная история про артефакт, за которым охотятся отрицательные мужчины и положительные девчонки, почему-то совершенно не переживающие по поводу «сопутствующего ущерба» в виде пострадавших или погибших невинных людей (любопытно, что неудачный русский блокбастер — «Девятая» — в 2019 году отличается от неудачного американского блокбастера — «Ангелы Чарли», тем что в первом убивают исключительно женщин, а во втором — исключительно мужчин). Элизабет Бэнкс называет себя феминисткой, но ей, кажется, не близка идея горизонтально мира без иерархий, потому что в «Ангелах Чарли» girl power реализуется как идея женского доминирования».
Алиса Таежная, «Wonderzine»:
«Ангелы Чарли» отражают проблему, с которой сталкивается профеминистский мейнстрим, — необходимость формулировать социальные послания, минуя маску всезнайства и проповедничества и игнорируя банальные ходы сексистского кино. Лозунги, которые так важны и справедливы на плакатах, уплощаются и обесцениваются, когда звучат с широкого экрана, и один из главных режиссёрских талантов — напоминать о добре и зле через героев и их ситуации, а не цитируя газетные заголовки.
«Ангелы Чарли» берут тон прогрессивной передовицы и забрасывают зрителей манифестами о том, как надо жить — забывая один из стейтментов начала фильма: у каждого должен быть выбор делать то, что ему нравится, и в конечном счёте быть собой, расхлёбывая последствия.
За какие важные идеи ни выступает фильм, его персонажи должны быть противоречивыми, чтобы запоминаться, им необходимо иметь слабости и скрытую иронию. А пространство битвы легкомысленно сводить до карикатурных злодеев, ведь главное правило любого боя — не недооценивать противника и не считать его дураком».
Евгений Новицкий, IRK.ru:
«Кстати сказать, сам подбор героинь словно бы тоже сделан в лаборатории. В «Ангелах Чарли-2000» действовали рыженькая, светленькая и азиатка — одна заводная, другая простенькая, третья себе на уме. Но это, понятно, типичные пережитки прошлого века.
Нынешние времена взывают к совсем другим киноженщинам.
В ролях новых «Ангелов», если кто еще не заметил, — сплошные меньшинства, либо сексуальные, либо этнические. Лесба, метиска и афроамериканка, все три — феминистки: политкорректнее просто не бывает! Жаль, что в художественном (да и в чисто развлекательном) отношении фильм — никакой, а то все «Оскары» были бы его».
«Хороший лжец»
Станислав Зельвенский, «Афиша-Daily»:
«Впрочем, независимо от перевода «Хороший лжец» — полный провал: «Отпетые мошенники», из которых выкачали всю радость и остроумие, а добавили тяжеловесного идейного содержания в духе #MeToo. Первоисточник — одноименный бестселлер англичанина Николаса Сирла. Это, кажется, псевдоним, поскольку автор настойчиво намекает, что работал в спецслужбах; так или иначе, за последние четыре года он выпустил уже три триллера.
Критики, естественно, первым делом вспоминают ле Карре.
А заодно и Патрицию Хайсмит — но у главного героя «Лжеца» есть принципиальное отличие от Тома Рипли: он не изысканно аморальный антигерой, а просто законченный мерзавец. До какой степени, становится понятно лишь с течением времени, но никаких иллюзий относительно Роя мы не питаем почти с самого начала. В книге, возможно, это сделано тоньше, но здесь герой сразу демонстрирует безжалостность и коварство самого неаппетитного свойства, лишая нас возможности быть эмоционально вовлеченными в действие: например, болеть за преступника, ужасаясь самим себе».
Ксения Ильина, «Киноафиша»:
«Новый фильм Билла Кондона — это экранизация остросюжетного романа Николаса Сирла, который адаптировал для экрана сценарист Джеффри Хэтчер («Казанова», «Мистер Холмс»). На втором часе фильм, медленно и со скрипом разворачивающий свою главную линию, использует совершенно хрестоматийный прием, ускоряется и мигрирует на территорию этакого нуарного триллера, в котором каждый получает по заслугам и виновный оказывается в безусловном проигрыше. Этой безусловностью «Хороший лжец» и очарователен, но ей же он, собственно, и скучен. Именно такое чувство вызывает вид дорогого костюма от кутюрье на веселой студенческой вечеринке».
«Грех»
Денис Виленкин, «Афиша-Daily»:
«Фильм напрочь лишен провокативности, которую часто упоминали в числе причин, по которым фильм не попал на Венецианский фестиваль. Скорее всего, настоящая причина более прозаичная. Заигрывая с монументальной фактурой, Кончаловский, к сожалению, не выбирается из статуарного BBC-формата, несмотря на очевидные отсылки к Пазолини и стандартный для фильмов прошлого века формат 4:3, делающий кадр квадратным. В картине есть обворожительное камео Юлии Высоцкой, которая стоит у окна с ребенком на руках, как дама с горностаем с полотна Да Винчи. Есть и Мадонна с младенцем, в массовке, где-то вскользь. Но главного, междустрочного, все же не хватает».
Антон Долин, «Медуза»:
«Сняв этот фильм, Кончаловский осуществил давнюю мечту. Право большого режиссера сделать кино на столь значительную тему неоспоримо, его серьезное отношение к материалу очевидно, компетентность оправдана биографией и историей семьи: как-никак он — родной внук «бубнововалетника» Петра Кончаловского и правнук художника-академика Василия Сурикова. Еще важнее, наверное, другой парадоксальный факт.
Кончаловский снял больше двух десятков картин, получил охапку международных призов, но самым известным пунктом его биографии до сих пор остается вышедший на экраны более полувека назад «Андрей Рублев» Андрея Тарковского, соавтором сценария которого он был.
Давно стало общим местом отождествление Тарковского с его легендарным тезкой-иконописцем, но вряд ли стоит забывать о том, что Кончаловский — тоже Андрей. Вероятно, и там, и здесь он писал о чем-то глубоко личном, своем. Художники и прочие гении до сих пор не становились героями игровых фильмов Кончаловского, это случилось впервые. Перед нами картина во многих смыслах итоговая».
«Матиас и Максим»
«Матиас и Максим» — куда менее сентиментальное и мизантропичное кино Ксавье Долана, чем его предыдущие два фильма, которые поклевали за дело все кому не лень. Из осуждающей позы с рассказами о несовершенствах человека Долан вернулся к лучшему себе — режиссеру, которому на экране очень хорошо удаются ничегонеделание и неоднозначность. Его последний фильм аккуратно встает между условным Оливье Ассайясом и методичками по отношениям Гийома Кане — не откровение для Канн, но и не назидательная мейнстримовая мелодрама».
Зинаида Пронченко, «КиноРепортер»:
«Автор — опять главный герой: 30-летний Максим с уродливым родимым пятном на щеке, бесперспективной работой в ресторане и сумасшедшей мамочкой (вечная муза Энн Дорваль).
Вокруг вроде бы друзья и даже какой-то очаровательный монреальский движ, но уже понятно, что party is over и всем на всех немножко наплевать.
Поэтому Максим собирается эмигрировать в Австралию даже не за лучшей жизнью, а просто за ее продолжением. Лучший друг Матиас (Габриэль Д’Альмейда) — красавец с невестой, классной работой, костюмом с иголочки и идеальными родственниками — от Максима устал. И хоть говорят, что от друзей ждут рассказа об их несчастьях, иногда на вопрос «Как дела?» хочется просто услышать «Все ок». Нельзя постоянно жить драмой — история повторяется, и второй раз всегда в виде анекдота».
«Давай разведемся!»
Станислав Зельвенский, «Афиша-Daily»:
«Пармас — народник, с очевидно искренним интересом поглядывающий на постсоветский средний класс, аудиторию Нагиева и «Ленинграда»: миллиарды ютьюб-просмотров не могут врать. Но когда это не скетч или клип, а развернутое высказывание, лихая поверхностность уже не прокатывает, а ракурс свысока сразу режет глаз. У Маши на прикроватном столике — Коэльо и «Как легко пережить развод», ну допустим. А Миша читает Драйзера в серии «БВЛ»: штришок, в котором затаенный авторский снобизм проявляется куда сильнее».
Евгений Ткачёв, «Афиша»:
«Одна из самых смешных русских комедий и главный crowd pleaser фестиваля «Кинотавр» — режиссерский дебют сценаристки Анны Пармас (хотя дебютом это можно назвать очень условно: до этого она снимала передачу «Осторожно, модерн!» и клипы группы «Ленинград», один из которых — «Экспонат» — увидела вся страна: 140 миллионов просмотров!)
Впрочем, «Давай разведемся!» не только остроумный ромком (несколько панчлайнов и сцена со сжиганием вещей супруга просто обязаны стать мемами), но еще и трезвый взгляд на отношения полов в XXI веке.
Пора уже признать, что женщина без мужа — это не дефективная женщина, как бы патриархальное общество ни настаивало на обратном, а мужчине необязательно быть добытчиком — он может посвятить себя детям или старикам, что в пространстве фильма одно и то же. Для донесения этой простой мысли явно стоило снять эту сногсшибательную мелодраму».
Мария Кувшинова, «Кимкибабадук»:
«Мы шли на фильм, настороженно прижав уши, и первые двадцать минут ждали, когда же начнется обязательная для русского кино мизогиния, объективация, легкий человеконенавистнеческий флер и пропаганда семейных ценностей — но они не начались.
Гендерные стереотипы, конфликт новой реальности и старой прошивки, сложности в браке — все это наша повседневность, о которой имеет смысл говорить в кино, вопрос только в том «как говорить?».
Чувство юмора и наблюдательность создательницы, а также сам жанр комедии позволяют отстраниться от предмета, взглянуть на него со стороны, выйти из режима заламывания рук. Не менее важна и интонация — у Пармас нет отрицательных, отталкивающих персонажей, мы смеемся не над людьми, а над ситуациями, в которых они оказались».
«Аванпост»
Станислав Зельвенский, «Афиша-Daily»:
«Экшен и, не побоимся этого слова, сайфай сделаны довольно бодро. Работа с пространством, пиротехника, эффекты и все такое. Фрагменты фильма, где люди куда-то в полутьме бегут (молча) или стреляют, смонтированы экономно и доходчиво, пусть авторы и злоупотребляют басами на саундтреке. Пара коротких драк — ничего так. Массовая бойня в духе зомби-боевиков вообще хорошая — вдобавок как-то неуловимо попахивает политической фрондой, что особенно ценно в картине, сделанной «Газпромом» и Министерством обороны».
Мария Кувшинова, «Кимкибабадук»:
«Аналитик «КиноПоиска» указывает среди причин провала «Аванпоста» его ориентированность исключительно на мужскую аудиторию, и это деликатный эвфемизм: изнасилование слишком виктимной жертвы — не единственная проблема с репрезентацией женщин в картине. Основных героинь трое: уже упомянутая журналистка — глуповатая и заполошная, но смелая и добрая; женщина-офицер (Ксения Кутепова), за долгие годы сожравшая тонну сексистских шуток и воспринимающая их снисходительно — ее вероятно ввели в повествование как иллюстрацию победившего феминизма; и, наконец, роковая красотка (Лукерья Ильяшенко), которая носит короткую юбку, тяжело флиртует с разными мужчинами, картинно занимается сексом и в довершение ко всему — парабарам! — оказывается военным медиком, воплощая популярную мужскую фантазию о распутной медсестре».
Егор Беликов, «Искусство кино»:
«Боевые сцены построены на саспенсе, в угоду эффективности бои ведутся строго позиционные, с применением инновационной техники, которую в «Аванпосте» изображают все те же голограммы (сочтем это за ненарочную метафору эфемерности инноваций в отечественной военке).
Гуманизма же от силовиков можно не ждать: в критический момент военные просто давят без сомнений при помощи танка зомби-гражданских, которых в случае хеппи-энда наверняка можно было бы просто расколдовать.
Пока на улицах митинги и крестные ходы (еще одна примета будущего времени), власть предержащие продолжают в целях спасения паствы наступать ей на горло, и, несмотря на попытки придать неоднозначности характерам обитателей аванпоста, они все равно становятся последней надеждой человечества, а значит, и зрительской ролевой моделью. Новейшее прогрессивное российское кино рекомендует в случае чего не жалеть окружающих и смело подбрасывать их в топку прогресса, а новое топливо, как известно, бабы нарожают».
Подборки АфишиВсе
