"Раньше были поэты и бандиты, а теперь просто голубые", - говорит официант из кафе на Кристофер-стрит о молодых людях, проводящих в буквальном смысле слова жизнь на этой улице; но дальнейшее развитие сюжета свидетельствует об обратном: это все те же герои произведений Жана Жене, мечтатели, фаталисты, без гроша в кармане, но честные и открытые.
Эммерих, конечно, снял очень попсовое кино, в котором на фоне общественного разворачивается более глубоко проработанная личная сюжетная линия (напомнившая о романе Гора Видала "Город и столп"), кино, романтическое и местами патетическое, подменяющее сиюминутным преображением довольно длительный процесс стоунволлского противостояния и причин этого противостоянии вообще, выбивающее слезу, но кино необходимое. И если снятая годом ранее "Гордость" - яркий и зажигательный фильм, то "Стоунволл" - тяжелое и темное кино, стилизованное под семидесятые, но это и понятно: "Гордости" не могло случиться без "Стоунволла" - коренного перелома, пустившего волну принятия идеи равенства, которая до сих пор, как свидетельствуют финальные титры, не достигла некоторых стран.
В фильмографии режиссера эта картина, конечно, затеряется, да и, обнаружив ее однажды, повторно пересматривать вряд ли возникнет желание. Без сомнения, это конъюнктурное кино, снятое в год легализации однополых браков в США и ставящее своей целью показать, с чего начинался освободительный процесс. Эммерих, впрочем, играет не только на горячей теме, но и на эмоциях - дружба, говорит он, важнее любви; безответную любовь каждому нужно пережить - и как это ни банально звучит, это запоминается.