Спектакль в Перми

Месяц в деревне

О, если бы я только мог
Хотя отчасти,
Я написал бы восемь строк
О свойствах страсти.
Борис Пастернак

В режиссёрском и зрительском фокусе спектакля – любовный многоугольник Михаил-Наташа-Алексей-Верочка. Пьеса подсокращена, из неё отжато всё не относящееся к фокус-теме – смежные линии и персонажи (Большинцов и Шпигельский). Пол и две боковые стены сценической коробки – белые, участники любовного многоугольника словно помещены в лабораторию исследования страсти, тут и фортепиано, музыка Баха сопровождает, подчёркивает, поясняет метания и извивы страсти. Вместо задней стены – закрытая стеклянная галерея-оранжерея, все остальные персонажи (Ислаев, Анна Семёновна, Коля, его гувернёр, горничная Катя, Лизавета Богдановна), если появляются на сцене, то находятся в внутри стеклянной галереи, Катя оттуда постоянно подглядывает-подслушивает за влюблёнными, а остальные домочадцы перемещаются через галерею по своим делам, лица и фигуры их размыты, не в фокусе, а голоса звучат приглушённо.
Это спектакль о страсти, о её необъяснимом возникновении и свойствах, о её силе, страсть охватывает человека и подчиняет себе его чувства, мысли, поступки, и, по сути, управляет им. Особенность сценичности драматургии Тургенева заключается и в том, что его персонажи, оставаясь в одиночестве, размышляют вслух, в спектакле герои эти монологи обращают в зал, вовлекая зрителя в пучину своих страстей. Главная жертва страсти – это Наташа, актриса наделяет свою героини невероятной чувственностью, которая суть одно из проявлений её влечения к объекту её страсти, чувственностью напитана атмосфера «белой лаборатории страсти», чувственность излучается и в зал, актриса, играя Наташу, перманентно глазами взаимодействует со зрительным залом. Страстотерпец номер два – Михаил Ракитин, с мученическими интонациями он обращается к Алексею Беляеву: «Вы, может быть, еще воображаете, что любовь высшее благо на земле? … Вы, может быть, еще узнаете, как нежные ручки умеют пытать, с какой ласковой заботливостью они по частичкам раздирают сердце...» Увалень Беляев, наслушавшись признаний Наташи – «Я вас люблю… Я полюбила вас с первого дня вашего приезда, но сама узнала об этом со вчерашнего дня…», и побеждённый её напором, тоже заражается этой неизлечимой любовной «болезнью». Верочка, переодевшись из коротенького детского платьица во шикарное взрослое, красного цвета, и надев длинные взрослые женские кожаные сапоги, тоже заявляет о своих страстях – «Я женщина с сегодняшнего дня... Я такая же женщина, как вы». Месяц в деревне заканчивается тупиком: любить – это мука, а без любви – «для чего же жить тогда?»