Спектакль

Три возраста Казановы

Театр имени Рубена Симонова - сводный брат Театра Вахтангова. И расположен от него почти напротив - со Старого Арбата в арку, во двор, к бывшему детскому саду. И назван в честь ученика Евгения Багратионовича - Рубена Николаевича. И фойе свое украшает портретами основателей: сначала сам Вахтангов, потом Рубен Симонов вместе с сыном Евгением. Как раз Евгению Рубеновичу этот очаг культуры и обязан своим существованием - именно он был инициатором, вдохновителем и учителем. Помещение нашел, труппу в Щукинском училище вырастил и направление определил - поэтический театр. Заветы выполняются до сих пор. Полуподвал в Калошином переулке на совесть отреставрирован, дух детского сада из него выветрен, а территория вокруг облагорожена так, что даже близость арбатского отделения милиции не ощущается. И играют там, кроме комедий, памфлетов, "беспределов с одним антрактом" и детских сказок, притчу о поэте Франсуа Вийоне ("Блудный сын"). Руководит процессом Вячеслав Шалевич, артист Театра Вахтангова, делегированный для вспомоществования братской труппе. Он же исполняет главную роль в нынешней главной постановке поэтического театра - спектакле "Три возраста Казановы", перенесенном сюда по старости лет с вахтанговской сцены. Сиреневые камзолы, готические окна, прозрачные занавеси и Вольтеровы кресла, а также Юрий Яковлев в роли старого Казановы (в очередь с Вячеславом Шалевичем) и Василий Лановой с Евгением Князевым в роли, соответственно, среднего и младшего когда-то создавали завораживающее зрелище с туманным, но красивым содержанием. Теперь окна, камзолы, кресла - вся поэтическая утварь - втиснуты на сцену впятеро меньше вахтанговской. Совсем другие артисты вызубрили текст и воспроизвели мизансцены. Из старого состава остался только Шалевич. Но и он в новые объемы вписывается не очень - тесновато, да и коллеги не те, словно не Щукинское училище заканчивали, а любительский театральный кружок где-нибудь в Костроме, - кривляются да руками машут. Именно этого нового старого спектакля как будто и не хватало, чтобы увидеть: детский сад в арбатском переулке выглядел гораздо милее.