Жестокий драматургический авитаминоз - отсутствие пьес, сюжет которых еще не навяз в зубах у зрителей, - вынуждает режиссеров открывать все новые литературные имена. Сергей Арцибашев поставил пьесу абсолютно неизвестного в России (но широко известного в Европе, если верить программке) датчанина Стига Далагера. Перед премьерой Арцибашев поведал зрителям, что сначала не был уверен в правильности своего выбора и давал читать пьесу нескольким актрисам, спрашивая: "Интересно?" - "Интересно!" - хором отвечали те. Поверьте, господин режиссер, вас ввели в заблуждение! Пьесы, как и осетрина, не бывают второй, а тем более двадцать второй свежести. Когда дочь (в спектакле - Валентина Светлова) припоминает матери (Людмила Максакова) обиды, пережитые ею в детстве, это не открытие темы, а перепев бергмановской "Осенней сонаты". Когда каждая из женщин: мать, дочь и внучка (Татьяна Яковенко) - рассказывает о своей ненависти и в то же время зависимости от мужчины, это не последнее слово феминизма, а дань Стриндбергу. И наконец, когда мать (она же бабушка), психоаналитик в отставке, с маниакальным постоянством пересказывает сон, в котором ей является ее первый возлюбленный - офицер III Рейха, убитый под Киевом, - это не оригинальный сюжетный ход, а вариация на темы фильма "Ночной портье". Если к этому добавить, что, по замыслу Далагера, бабушка умирает от рака и принимает морфий, а внучка - журналистка, повидавшая ужасы войны в Югославии, - горстями глотает транквилизаторы и запивает их вином, то становится очевидным, что "Сон" - вовсе не новая пьеса, а наспех сделанный дайджест из всех современных западных пьес. Спектакль же представляет собой дуэль великолепной актрисы Людмилы Максаковой, бьющейся одновременно и с фальшивой, провинциальной манерой игры партнерш, и с глыбами неудобопроизносимых монологов (перевод А.Заварзина). Судя по премьере, это сражение Максакова еще не выиграла.
