
Они познакомились в клинике для неудавшихся суицидников. Ни тот, ни другая, в сущности, не хотели умирать — Кахит (Юнель) после смерти жены вообще ничего не хотел и въехал на машине в стену, а Сибель (Кекилли) резала вены, чтобы позлить свое мусульманское семейство и хоть ненадолго вырваться из четырех стен, чтобы танцевать до утра и спать с кем попало. На больничной прогулке она подбежала к Кахиту и спросила: «Женишься на мне?» Они поженились, вместе жили, вместе слушали The Birthday Party и кричали: «Панк не умер», — но спали порознь. И проживали свои отдельные жизни, пока не поняли, что любят друг друга. Фильм молодого немецкого турка, получивший в Берлине «Золотого медведя» — простая и отчаянная мелодрама удивительной силы.
| Мелодрама |
| 16+ |
| Фатих Акин |
| 11 марта 2004 |
| 19 мая 2004 |
| 2 часа 1 минута |
| gegendiewand.de |






Они познакомились в клинике для неудавшихся суицидников. Ни тот ни другая, в сущности, не хотели умирать: Кахит (Юнель) после смерти жены вообще ничего не хотел и въехал на машине в стену, а Зибель (Кикелли) резала вены, чтобы позлить свое мусульманское семейство и хоть ненадолго вырваться из четырех стен, чтобы танцевать до утра и спать с кем попало. На больничной прогулке она подбежала к Кахиту и спросила: «Женишься на мне?» Они поженились, вместе жили, вместе слушали The Birthday Party и кричали: «Панк не умер», — но спали порознь. И проживали свои отдельные жизни, пока не поняли, что любят друг друга.
На двести процентов заслуженно увенчанный берлинским «Золотым медведем» фильм гамбургского самородка Акина начинается как смешная и вроде бы вполне понятная этническая трагикомедия об очередном столкновении культур. Даже пребудь кино до конца в подобном настроении, то все равно было бы достойно всех мыслимых наград. Но чем дальше, тем отчаяннее, прекраснее и страшнее становится эта картина — сильная и резкая, как удар, которым Кахит, внезапно осознавший всю силу проснувшихся в нем чувств, превращает стаканы на барной стойке в груду осколков, а потом идет по танцполу, воздев окровавленные руки к невидимому небу, заливая красным себя, посетителей и весь мир вокруг, отрываясь в невозможном и прекрасном танце. Акин возвращает зрителям то ощущение, которое возникало во времена знакомства с Медемом и Кустурицей, в те благословенные годы, когда можно было не стесняться лобовых, головой об стену, ходов и метафор — потому что только они что-то да значили. Это дорогого стоит — и когда в финале турецкий ансамбль, пунктирно сопровождавший действие грустными песнями о любви и разлуке, вдруг встает со своих стульев и кланяется зрителям, то реакцией могут быть только долгие и продолжительные — пока не закончатся финальные титры — аплодисменты.
Фильм хорош.
Сначала, что хочется выделить со знаком "+":
1. Музыкантов и солистку, разрезающих фильм на составные части и передающих энергетику предшествующих кадров.
2. Монтаж. Особенно в начале. Когда герой явно не в себе.
3. Диалоги. Продуманные до мелочей.
4. Наполненность кадра и гармония внутри кадра.
5. Общая энергетика.
6. Игра актеров.
7. Название фильма. Очень подходит.
8. Конец. Фильм классически заканчивается тем с чего начинался... или почти тем.
Теперь минусы "-":
1. Конец фильма. Напрашивалась трагическая развязка.