Фильм Дух

Молодой немецкий аристократ Максимилиан фон Штольц (Леонидов) спит и видит Россию, где все такое дикое и настоящее. Напившись, он угоняет спортивный самолет и чуть не приземляется на одну из луковиц Василия Блаженного. В тюрьме его соседом по камере оказывается ветеран-афганец по кличке Дух (Черневич), уложивший одиннадцать мирных жителей, судя по всему — негодяев. Оба молчат. Язык им развяжет дорога, на которой они окажутся в результате побега. Сами знаете: песня в сердце, ветер в крови, два беспечных ездока на пути к неосуществимой свободе... Редкое по бессмысленности зрелище. Режиссер ведет себя, как гость на вечеринке, набивший рот сразу и закусками, и десертом (роль закусок играет газетная хроника времен перестройки, роль десерта — американские жанры 60-х). Переварить все это никакого желудочного сока не хватит. История рассказана вяло и неумело. Романтика вымучена. Смотреть неинтересно: все знаешь наперед. Крашеный Максим Леонидов так же похож на барона, как Евгений Петросян — на спайс-герл. По занудности и разболтанности его песни, специально написанные для фильма, просто не имеют себе равных. Все это не заслуживало бы никакого внимания, если бы не одно «но»: отодвинутый эстрадной звездой на второй план исполнитель заглавной роли Игорь Черневич. У малоизвестного питерского актера изумительное лицо. Одновременно брутальное (резкая лепка черт) и нервное (очерченные темными кругами тревожные глаза). Современная пластика и неровный, джазовый бит. Камера его обожает. До этого он одно время играл в театре у Льва Додина. В полнометражном дебюте Иванова «Никотин» — тоже неудачном, но более цельном римейке дебюта Годара «На последнем дыхании» — сыграл роль Бельмондо. В начале 90-х засветился в модном на фестивалях венгерском роуд-муви «Большевита». Это все, что я о нем знаю. Кажется, это все, что есть. Маловато. Хочется еще.